Статья посвящена творчеству выдающегося философа, филолога и культуролога В. фон Гумбольдта (1767—1835). Автор рассматривает основные понятия гумбольдтовской философии языка: язык как воплощение деятельности человеческого духа, как отражение национального мировоззрения. В работе анализируется понятие внутренней формы языка, системного устройства языка и принципы языкового развития.

В статье представлена история изучения такого риторического понятия, как двусмысленность, начиная с античности и заканчивая современностью, кроме того, указаны основные точки зрения лингвистов на ее прагматический статус. 

Родной язык предстаёт одновременно и индивидуальной чертой отдельного человека, и характеристикой всего этноса, к которому он принадлежит. Становясь врождённой чертой этноса и его страны, язык характеризует их, составляет самобытную национальную мысль и культуру, психический склад народа. В нём запечатлено прошлое и настоящее, многовековой опыт народа. Он служит условием независимости и свободы. Он олицетворяет Родину.

В статье прослеживаются истоки лингвофилософской концепции основателя общего языкознания и философии языка В. Гумбольдта. Особое внимание обращается на эстетические аспекты в работах философа, т. к. «дух народа» полнее всего выражается в языке поэзии. 

Автор находит общие черты у сталинского подхода к языкознанию и философии имяславия. 

Нередко на простые вопросы приходится давать сложные ответы. Например: в чем разница между языком и диалектом? Если вы решите спросить об этом лингвиста, то усаживайтесь поудобнее. Хотя на первый взгляд в этом вопросе нет ничего сложного, ответить на него можно по-разному.

Пять языков, которые могут изменить наш взгляд на мир.

Человек [. . .] текст. Что за многоточие между ними? Дело в том, что я не знаю, какой именно там может быть глагол. Может быть — создал? Набросал? Нарисовал? Или набрал? Связал? Прочитал? Проглядел?

Главы из книги "Общая филология"

Что в наше мыышление попадает извне, да еще так, что мы этого не замечаем? Как часто мы следуем встроенным в нас схемам, думая при этом, что мы действительно мыслим?