Два Винни-Пуха: анализ характеров

Пух Райтермана и Пух Хитрука: сравнительная характеристика персонажей

Мой интерес к рассказыванию историй и характеристике экранных персонажей привел меня к тому, что я попробовал проанализировать две совершенно разные и в то же время близкие к оригиналу экранизации детского классического произведения Александра Алана Милна  «Винни-Пух». Так случилось, что первая диснеевская экранизация Вольфганга Райтермана (Wolfgang Reitherman) под названием «Винни-Пух и пчелиное дерево» (1966) основана на тех же двух главах, что и мультфильмы о Винни-Пухе Федора Хитрука (1969, 1971), каждый из которых длится примерно по 10 минут. Тем не менее, в этих двух экранизациях одной простой истории Винни-Пух и его друзья производят впечатление совершенно разных персонажей.

Действие двух первых глав книги Милна «Винни-Пух», написанных в 1926 году, строится вокруг ненасытного аппетита Пуха – большого любителя меда. В первой главе он терпит неудачу, пытаясь достать мед из дупла дерева, где живут пчелы, во второй он попадает в нору кролика, где съедает столько меда, что застревает в ней, попытавшись выбраться наружу.

Тогда как в первой главе Милн концентрирует свое внимание на отношениях Пуха с Кристофером Робином, а во второй  - вводит в повествование хорошо воспитанного кролика, остальных персонажей своей книги он упоминает лишь мельком, предваряя события последующих глав. В конце концов, Пух – любимый плюшевый медведь Кристофера Робина, а Кристофер Робин – шестилетний сын писателя, который просит своего папу рассказывать ему истории о Пухе. Собственного сына Милна действительно звали Кристофер Робин, и в книге о Винни-Пухе в скобках приводится множество диалогов между отцом и сыном.

Таким образом, саморефлексивное повествование отчасти объясняет очарование историй о Винни-Пухе. Поэтому неудивительно, что и в русской, и в американской экранизации Винни-Пуха присутствует закадровый голос рассказчика, а персонажи смотрят в зеркало или даже прямо в камеру.

Буквальный, но веселый и очаровательный

То, каким образом  Хитрук и Райтерман вводят рассказчика и Кристофера Робина в историю о Винни-Пухе, имеет огромное значение для понимания характеров экранных персонажей и отношений между ними. Тем не менее, и Хитрук, и Райтерман, очевидно, воздают должное Милну, хотя и на различных уровнях. Оставаясь верным диснеевской парадигме буквальной «иллюзии жизни», Райтерман обрамляет мультипликационные фрагменты кадрами настоящей опустевшей детской комнаты, где находятся множество плюшевых игрушек и книга о Винни-Пухе, принадлежащая мальчику по имени Кристофер Робин, и «все они живут вместе в волшебном мире фантазий».

Этот призрачный мир людей представляется нам настолько искусственным и безжизненным, что единственным настоящим предметом здесь кажется книга, открывшаяся сама собой. Как выясняется, между английским рассказчиком (Себастьян Кэбот, Sebastian Cabot) и американским мультипликационным мальчиком Кристофером Робином, который разговаривает голосом сына Райтемана Брюса (позже озвучившего Маугли), нет никакой связи. Эту историю о Винни-Пухе, очевидно, рассказывают нам, а не Кристоферу Робину.

Поскольку в оригинальных историях уже не оставалось места для эмоциональной вовлеченности (или диснеевской сентиментальности), создатели мультфильма предусмотрительно расширили концепцию персонажей, населяющих книгу, не слишком заботясь о том, насколько далекими от первоначального замысла они в итоге могут оказаться. Оригинальные саморефлексивные диалоги между Кристофером Робином и его отцом превратились в случайные беседы Пуха с рассказчиком.

Тем не менее, книга и ее тщательно прорисованные иллюстрации поддерживают идею о том, что это история для детей, рассказанная с точки зрения взрослого, который относится к ее очаровательным  героям с той же любовью, какую он испытывает к маленьким детям. В конце концов, Пух – всего лишь плюшевый медведь, в голове которого только опилки. Рассказы из этой книги способны давать толчок детскому воображению и ролевым играм, а вовлеченность аудитории здесь опосредована из-за присутствия этого дополнительного уровня.

Погружаясь в этот мир

Рассказчик Хитрука, с другой стороны, не имеет никакого отношения к персонажам - он просто правдиво рассказывает их историю. Когда персонажи смотрят в камеру, они, возможно, смотрят прямо на нас, или же нам кажется, что они думают о чем-то, чего мы не знаем. Удалив из повествования тот метауровень, который Милн и Райтерман использовали для того, чтобы обозначить детский фантазийный мир  увлекательных приключений вместе с лесными обитателями и плюшевыми игрушками одновременно, Хитрук смог удалить из повествования Кристофера Робина и людей в целом.

Таким образом, режиссер создает мир самой непосредственности, вселенную, где Винни-Пух и его друзья живые – не просто лесные обитатели или плюшевые игрушки, а «настоящие» персонажи без каких-либо следов человеческого вмешательства. Между ними и аудиторией уже нет разделяющей их книги.

Рассказ, который следует детской логике, идеально подходит для визуального воплощения, источающего теплоту детских рисунков. В конце концов, этот стиль художественной иллюстрации был гораздо более современным в 1969 году, чем вечный стиль диснеевских имитаций Шепарда (которые мне так нравятся).  Таким образом, Хитруку удается отказаться от «атмосферы литературной классики» и «ностальгического измерения» фильма Райтермана, сохранив при этом дух книги Милна.

Вероятно, самым главным преимуществом подобного упрощенного, двумерного стиля является то, что персонажей не нужно прорисовывать так, чтобы это создавало иллюзию реальности. Бесспорно талантливые русские мультипликаторы сумели найти тот наивный стиль, который позволил создать лаконичные и невозмутимые комические образы.

Персонажи

Несмотря на то, что в первых двух главах книги появляются только Пух, Кристофер Робин и Кролик, Райтерман в свой фильм вводит всех персонажей историй о Винни-Пухе в качестве массовки – за исключением Пятачка (вместо него появляется американский суслик, которого «нет в книге» и за которого автора часто критиковали). Пятачок упоминается в предисловии к книге Милна и производит впечатление маленького, но в некотором смысле завистливого персонажа, которому очень хочется быть таким же популярным, как Пух.

Заменив Кристофера Робина Пятачком, Хитрук дает Пуху партнера, который в отличие от Кристофера Робина не превосходит Пуха в интеллектуальном развитии. Таким образом, характеризуемый через свои отношения с Пятачком, Пух представляется зрителям весьма своеобразным персонажем, отличающимся от того, которого мы привыкли видеть в диснеевских экранизациях. Помимо того, что он практически никогда не улыбается, он еще и очень быстро двигается и говорит. Во второй серии Пятачок, задыхаясь, старается за ним угнаться.

Пух Милна

Прежде чем сравнивать персонажей мультфильмов двух авторов, нужно вспомнить о том, как сам Милн характеризует Пуха в своей книге: по словам рассказчика, Пух – это любимая игрушка Кристофера Робина, он любит играть, тихо сидеть у камина и слушать истории, предпочтительно о самом себе (как замечает Кристофер Робин). Он любит сочинять песенки и стихи, которые он напевает, когда бродит туда-сюда без какой-либо цели. Его мыслительные процессы кажутся медленными и степенными, и он часто разговаривает сам  с собой. В целом, он вполне уверен, что его планы обязательно сработают. Но самое главное, он очень любит мед.

Во второй главе мы также узнаем, что он способен к саморефлексии: он тренируется перед зеркалом, а позже раздумывает над тем, какого это быть кем-то еще. Тем не менее, он достаточно настойчив, чтобы не поддаться вежливым словам Кролика, который пытается от него избавиться, притворяясь кем-то еще или даже «никем» («Но это же Я! – Кто это Я?»). На самом деле, Пух совершенно незнаком с понятием вежливости. Когда он застрял в норе Кролика, он очень смущен и даже плачет, когда узнает, что ему придется ничего не есть целую неделю, однако ему совершенно не приходит в голову, что эта ситуация может быть неприятна Кролику. В данном случае социально-бытовое невежество способствует жизнестойкости, и на Пуха невозможно за это сердиться. В иллюстрациях Шепарда вы вряд ли встретите какие-либо ярко выраженные эмоции на лицах персонажей.

Пух Райтермана

Себастьян Кэбот представляет Пуха как очаровательного и не слишком умного медведя, который очень любит мед. Мы видим, как Пух тренируется и разговаривает сам с собой перед зеркалом (саморефлексия). Он, несомненно, Плюшевый Медведь. Его голос (Стерлинг Холлоуэй) достаточно высокий, но его речь медленная и очаровательная, он часто улыбается, и у него есть излюбленный жест, демонстрирующий процесс мышления. Он разговаривает не только сам с собой, но и с рассказчиком, и поет каждый раз, когда оказывается один – иногда ему подпевает хор, подчеркивающий настроение теплой американской ностальгии, которой веет от заглавной песни мультфильма.

Этот беспечный Пух может быть печальным, но он никогда не сердится и не обижается, он даже смеется, когда неожиданно ударяется головой о ветку дерева. В первую очередь он думает не о Кристофере Робине, а о Винни-Пухе. Однако, как и в книге, он надеется, что в сложных ситуациях Кристофер Робин его выручит. Тем не менее, рассказчик говорит нам, что Пух «не из тех, кто легко сдается». Когда он всерьез решает достать мед, он следует своей цели до конца. Возможно, он всегда счастлив и не способен на дурные мысли, однако он совершенно не умеет различать мысли и чувства других персонажей. После того, как Пух съел все, что было у Кролика, он просто разочарован тем, что меда больше не осталось, и совершенно не думает – как и в книге – что он причинил массу неудобств Кролику, застряв в его норе.

Пух Хитрука

Хотя заглавная клавесинная мелодия и размеренная речь рассказчика задают истории неторопливый темп, сам Винни-Пух совершенно иной. Еще до встречи с ним зрители видят его следы, а рассказчик сообщает, что Пух любит перекусить и что он поэт, сочиняющий стихи и даже песенки. Как я уже писал, Пух Хитрука ходит и говорит очень быстро, он кажется слегка грубоватым, особенно когда поет. Его лицо не выражает практически никаких эмоций, и он время от времени останавливается, глядя в камеру и раздумывая над тем, что ему нужно сказать или сделать дальше. Его отсутствующие взгляды сами по себе забавны, а в сочетании с блестящим хронометражем они делают этот мультфильм настолько же лаконичным и выразительным, как и работы Бастера Китона и Каурисмяки.

Однако Пух – тугодум. Во время своего первого диалога с Пятачком он почти не смотрит на него и произносит лишь отрывистые фразы. Он обращается с Пятачком как с младшим братом, который всегда отстает на один шаг, но отчаянно пытается догнать Винни-Пуха. Пятачок, очевидно, старается равняться на Пуха и делает все, что бы он ни потребовал. Хотя Пятачок и горит желанием помочь Пуху, все равно лучше всего у него получается выполнять какие-то незначительные задания – например, надувать шарик.

Упор на отношения и взаимодействие персонажей становится особенно очевидным во второй части, где Пух лишь на несколько секунд застревает в норе Кролика. Значительная часть этой серии мультфильма посвящена тому, чтобы показать, насколько Пух невежественен в смысле хороших манер и как он командует Пятачком, не превращаясь при этом в тирана. Пух не только умывает своего лучшего друга, он еще и повязывает салфетку на его рот таким образом, что Пятачок не может ничего съесть. Пух очень быстро забывает о своих хороших манерах, о которых он так гордо заявляет в начале, когда узнает, что у Кролика еще осталась угощение для него.

Что по-настоящему делает этих персонажей реальными так это едва уловимые жесты, как например когда Пух пытается взять Пятачка за руку, чтобы убежать вместе с ним.

Заключительные мысли

Воспитанный на диснеевских короткометражках о Пухе, я был немного разочарован, когда впервые посмотрел Винни-Пуха Хитрука  - вовсе не из-за его простоты и очаровательной стилизации, а потому что он был построен вокруг другого заглавного персонажа и прежде всего потому что в этой версии отсутствовало все, что мне нравилось в Винни-Пухе, в частности сама книга и беседы с рассказчиком.

Только посмотрев все три короткометражки Хитрука во второй раз, я начал понимать, почему все жители Восточной Европы так любят Пуха. Постепенно быстрый темп и песни Пуха превратились с ценную альтернативу неторопливому стилю песен братьев Шерман, которые в моем сознании ассоциировались с Винни-Пухом.

Несмотря на то, что обе версии очень близки к книге вплоть до диалогов героев (по крайней мере, судя по субтитрам), замена Кристофера Робина Пятачком в мультфильме Хитрука кажется довольно серьезным изменением, однако при этом она делает повествование менее беспристрастным, чем в диснеевской версии. Взаимоотношения Пуха и Пятачка вводят в эту историю дополнительную линию, которой нет в «Винни-Пухе и пчелином дереве», поскольку здесь отсутствует Кристофер Робин, на которого Пух смотрит снизу вверх, а вместо этого есть Пятачок, на которого он смотрит сверху вниз.

В конце концов – и это относится к обеим экранизациям – разве не забавно видеть главного героя, который заботится только о себе и никогда не думает о чувствах своих друзей? На самом деле, эксцентричный русский Пух -  значительно более интересный персонаж, просто потому что он не всегда счастлив. Мне кажется, довольно любопытно наблюдать за тем, как из одной истории могут появиться два совершенно разных персонажа.

Перевод - ИноСМИ
Оригинал: Pooh vs. Pukh, a character analysis ("Сolorful animation expressions", Швейцария)