Утрачивает ли религия свою фундаментальную роль в культуре?

Данная статья написана учёным. Автор смотрит на свой предмет снаружи, а не изнутри какой-либо религиозной традиции.  Более того, он подчёркнуто равноудалён от тех традиций, о которых говорится в статье. Но анализ типов религиозных концепций, логика изложения и сам вывод статьи будут интересны и человеку традиции.

Согласно Е. Г. Балагушкину, религия непосредственно воздействует на культуру тремя путями: 1) посредством идей и приоритетов религиозного сознания; 2) при помощи религиозных институтов; 3) через органическое слияние религиозных отношений с националь­ными, бытовыми, государственно-правовыми в особые синкрети­ческие образования: этноконфессиональные общины, сектантс­кий коммунализм, теократические структуры  (см.: Балагушкин Е. Г. Религия и культура // Культурология.  XX век: Энциклопедия. СПб, 1998. Т. 1.  С. 157—158). В какой мере эти три фактора обусловливают бытие прошлых и современных культур? На поставленный вопрос отвечают по-разному, и в академической философии религии между собой конкурируют несколько альтернативных моделей роли религии в культуре.

Одни исследователи говорят о религии как о генотипе, из которого развивается вся светская надстройка культуры. Во второй модели религию рисуют в виде ствола культурного древа, от которого ответвляются формы хозяйственной жизни, искусство, наука и т. д. В третьей модели религия предстает одной из множества ветвей, скоординированной с эквивалентными ей частными отраслями человеческого творчества. Четвертым же авторам религия представляется (сквозь оптический прицел ленинизма) «пустоцветом на живом древе познания», некой отмирающей деталью культуры.

Какая из этих моделей сегодня наиболее востребована религиоведами? Видные отечественные исследователи все чаще высказывают мнение об утрате религией своей фундаментальной роли в культуре, т. е., по-видимому, ныне научно-академическое предпочтение отдается третьей модели, согласно которой религия все более превращается в рядовую форму общественного сознания. В этой связи показательна соответствующая концепция В. И. Гараджи, крупного специалиста по социологии религии, профессора МГУ, академика РАО. Имея в виду религию в ее традиционных формах (как они обычно описываются в учебниках), Виктор Иванович развивает тезис, что в настоящее время религиозные ценности заметно теряют значение смыслообразующих в отношении повседневного опыта и практики.

«Если в средневековой Европе религия «одна на всех» ― всеобщая, все­охватывающая санкция Pax Christiana, ― пишет В. И. Гараджа, ― то в процессе модернизации ев­ропейского общества религия становится одной из сфер общественной жизни общества, коммуникацией особого типа, со своим особым смы­словым содержанием, особыми функциями, индивидуальной и соци­альной моралью, принимаемой как обязательство теми, кто доброволь­но следует выбору одной из возможных мировоззренческих позиций» (Гараджа В. И. Светское и религиозное в пространстве культуры // Свобода совести в России. Вып. 9. СПб, 2011. С. 283). По мнению В. И. Гараджи, современная религия предстает как коммуникация особого ти­па, а не как основополагающее разделение мира, которое должно вос­производиться в конституирующей социальный мир коммуникации. Религия уже более не предписывает повсеместно и всему населению, какое поведение должно оцениваться позитивно, а какое негативно. «Диапазон мировоззренческого и ценностного выбора уве­личился: добавился выбор между религиозной верой и верой светской  (идеологией ― национализм, социализм и т. д.), между религиозным и научным мировоззрением» (Гараджа В. И. Указ. соч. С. 284).

Если религию определять в общепринятом узком смысле, ограничивая ее объем суммой широко известных форм пантеизма, панентеизма и монотеизма, то с точкой зрения В. И. Гараджи можно в целом согласиться. Действительно, влияние широко известных разновидностей религии на общественное сознание во многих странах (хотя и далеко не во всех) уменьшается весьма ощутимо. Вместе с тем, принципиально важен следующий вывод екатеринбургского религиоведа Е. А. Степановой: на глобальном юге, куда сейчас перемещается центр мирового христианства, наблюдается значительный рост адептов христианской веры при одновременном уменьшении числа воцерковленных христиан (Степанова Е. А. Вера нового века // Религиоведение. 2012. № 2. С. 86―98). По гипотезе Степановой, наступает новый этап христианской истории, «когда на первый план выходит не принадлежность к религиозным институциям и вероучительным догматам, а личный опыт переживания веры» (Е. А. Степанова. Указ. соч. С. 86).

А вот в свете расширяемого сегодня рядом философов понятия религии позиция В. И. Гараджи требует существенных уточнений, оговорок, конструктивной критики. Еще на рубеже 70―80-х гг. ХIХ века В. С. Соловьев философски синтезировал наиболее распространенные дефиниции религии и определил религию как связь человека с Абсолютом (см.: Соловьев В. С. Чтения о богочеловечестве // Соч. В 2 т. Т. 2. М., 1969. С. 5). По-моему, это классическое определение В. С. Соловьева, при всей его широте и абстрактности, на сегодняшний день является наиболее емким, точным, научно выверенным. Оно позволяет построить самую полную классификацию религий и квазирелигий, исходящую из богатого многообразия представлений людей об абсолютной реальности. Почему-то многие отечественные религиоведы игнорируют эту дефиницию В. С. Соловьева и ориентируются на менее точные формулировки («вера в Бога или богов», «вера в сверхъестественное» и т. п.).

Несколько уточняя дефиницию В. С. Соловьева, предлагаю в самом широком смысле определять религию как форму общественного сознания, сакрализующего связь человека с Абсолютом. Тогда основной вопрос всякой религии имеет следующие три взаимосвязанных аспекта: 1) существует ли Абсолют? 2) как его можно познать? 3) как к нему следует практически относиться? Из этого же основного вопроса религии можно логически выводить все принципиальные варианты религиозного мироотношения (см.: Пивоваров Д. В. Онтология религии. СПб, 2009. С. 35―92).  В зависимости от того, в каком измерении мыслят средоточие Абсолюта (по то сторону от всех людей, внутри человеческого «я», внутри социума), религии можно подразделять на космоцентрические, эгоцентрические и социоцентрические.

Космоцентрические религии можно определить как восстановление или налаживание сакральной связи людей с Богом, космическим центром, средоточием вселенной. К разряду космоцентрических религий относятся христианство, ислам, буддизм и многие другие традиционные верования.

Эгоцентрическая религия — это налаживание или восстановление духовной связи индивида со своим истинным «я», внутренний диалог о своем сокровенном и священном архетипе и о резервах самоусовершенствования. Характерный пример эгоцентрической религии — дзэн-буддизм. У. Джемс учил, что источник религиозных чувств заключен в каждом человеческом сердце, и единый религиозный опыт по-разному воплощается в жизни каждого индивида; отсюда и многообразие религий (см.: Джемс У. Многообразие религиозного опыта. СПб, 1992).

Социоцентрическая (секулярная, гражданская) религия выражает стремление родового человека или какой-либо части общества собрать все свои разрозненные сущностные силы воедино и обрести священное всеединство. К социоцентрическим религиям относят культы предков, вождя, партии, избранного народа, нации, государства, денег, науки, техники, патриотизм, нацизм и др. Так, советская культура, отвергавшая космоцентрические святыни, основывалась на поклонении Ленину и Сталину, КПСС и советскому государству, на культе советского народа как высшей исторической общности людей на Земле (см.: Пивоваров Д. В. Философия религии. М., 2006. С. 281―300).

По мнению С. Московичи, секулярная религия выполняет три главных функции: 1) создает всеобъемлющее и непротиворечивое мировоззрение, состоящее из бесспорных «святых» истин, где для каждой проблемы есть решение (например, марксизм, различные либеральные и националистические доктрины); 2) гарантирует массам надежду выйти победителями из борьбы при условии, что они идентифицируют себя с исповедуемым сакраментальным идеалом и будут безоговорочно ему следовать; 3) провозглашает, но не объясняет истины, накладывает на догматы вероучения печать глубокой тайны, известной лишь узкому кругу посвященных (см.: Московичи С.Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М., 1996. С. 24—32, 348—354, 418—424).

Космоцентрические, эгоцентрические и социоцентрические религии либо находятся в дружеском единстве, либо конфликтуют друг с другом. Нередко насаждение культа нового вождя сопровождалось попытками отменить прежнюю космоцентрическую религию и заменить ее новой. Как говорится, «свято место пусто не бывает»: место вытесненной космоцентрической религии тотчас занимает какая-нибудь социоцентрическая религия и наоборот. Например, в нашей стране после десакрализации идеалов советской культуры наступил «бум» космоцентрической религиозности, а по мере убывания последнего книжные магазины переполняются оккультной литературой. Сегодня в России, кажется, издается больше книг по паранукам (мистике чисел, астрологии, алхимии, эниологии, парапсихологии), чем собственно научных изданий (по математике, астрономии, химии, информатике, психологии).

Полагаю, нет «чисто» нерелигиозных людей, Каждый религиозен по-своему и лишь изредка бывает на религиозном перепутье, временами утрачивая одну систему священных идеалов и находясь в тревожном состоянии поиска другой веры и религии. Так, можно свято относиться к христианским ценностям и с негодованием отвергать атеистические кумиры «вечно живого Ленина», «несокрушимой мощи великого народа и его державы», «всесильного технического прогресса» и т. п. Настоящий христианин видит в себе странника на этой Земле, а если он очень последователен, то отвергает патриотизм ради космополитизма и любовь к своим родителям ради Всевышнего. И наоборот, можно объявлять себя агностиком, скептиком либо атеистом в отношении суждений о Боге, космических силах и звездном небе, но при этом фанатично верить в кесаря, национального вождя, национальную идею или коммунистический рай на земле.

  Можно предположить, что существуют синтетические типы религий, в которых причудливо сочетаются элементы космоцентрических, социоцентрических и эгоцентрических культов. Например, «богоискатель» Д. Мережковский искал царство Третьего Завета, в котором Церковь будет небесно-земной и плотско-духовной, а Логос соединится с Космосом; В. Брюсов и К. Бальмонт исповедовали идею «Человекобожества»; Л. Толстой пытался свести христианство к проповедованию сугубо земных идеалов.

Из представления о перманентном сосуществовании космоцентрических, эгоцентрических и социоцентрических религий следует вывод о том, что религия никогда не исчезает и, более того, не утрачивает своего всеобщего и фундаментального характера. Она лишь видоизменяется и совершенствуется под воздействием изменений в содержании индивидуальных и социальных потребностей и их идеологического воплощения, а также в результате взаимодействия множества различающихся верований. Это своего рода закон «сохранения религиозной энергии». Так или иначе, человека можно определить как существо религиозное (причем синкретически-религиозное) и тем самым, вместе с его разумом, отличающееся от животного. Утверждения некоторых религиоведов о возможности полного устранения религии из жизни общества либо о существенной маргинализации религии, по-моему, является малоубедительными, надуманными.

Итак,вряд ли достаточно доказан  тезис, будто современная религия утрачивает свою фундаментально-корневую функции в культуре. Имеющее подчас место временное сокращение космоцентрической религиозности тотчас же восполняется активизацией и расширением социоцентрических и эгоцентрических верований, сакрализующих повседневный опыт и массовую мораль. Отсюда, религия в целом (понимаемая в широком смысле как сакральная связь человека с Абсолютом), как и прежде, сохраняет свою фундаментальную роль в различных культурах и остается смыслообразующей основой общественной жизни.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ

Пивоваров Даниил Валентинович —

доктор философских наук, профессор,

заведующий кафедрой религиоведения

департамента философии

Уральского федерального университета,

Заслуженный деятель науки Российской Федерации.