Свобода насилия

Законодательные инициативы  не перестают удивлять. Порою они оборачиваются такими семантическими вывертами, что поневоле задумаешься: что это -  результат неразумия или интеллектуальная провокация?

Вот, например, 26.10.12 в Государственную Думу внесён  законопроект (№ 161207-6 ), предлагающий поправки в закон «О свободе совести и религиозных объединениях». 

Свобода совести – важнейшая из свобод. Это -  подлинная свобода, а не какое-нибудь пропагандистское измышление. И эта свобода гарантирована гражданам России соответствующим законом.  Теперь же в этот закон предлагается внести пункт, санкционирующий насилие. Какая-то поистине запредельная ирония – декларировать допустимость насилия в законе о свободе. Ведь обычно принято считать, что свобода – это отсутствие насилия, а насилие предполагает ограничение свободы.

Авторы-иронисты, разработавшие поправку,  – депутаты  Государственной Думы  И.В. Лебедев и С.В. Иванов (фракция ЛДПР). Лебедев, к тому же, отнюдь не простой депутат: это – сын Жириновского, занимающий довольно высокий пост – Заместителя Председателя Госдумы.

Предлагаемый новый пункт закона «О своде совести» достоин того, чтобы процитировать его целиком:

 "2.1 Молитвенный обряд, а также религиозные обряды, сопряженные с насильственными действиями в отношении  человека или животного беспрепятственно совершаются в культовых зданиях и сооружениях, местах и объектах, специально предназначенных для богослужений, молитвенных и религиозных собраний, религиозного почитания (паломничества), в учреждениях и  на предприятиях религиозных организаций, а также  в жилых помещениях.

В иных местах совершение молитвенного обряда, а также религиозных обрядов, сопряженных с насильственными действиями в отношении  человека или животного осуществляется в порядке, установленном нормативно правовыми актами субъектов Российской Федерации".

В Пояснительной записке к законопроекту необходимость законодательной инновации обосновывается тем, что в действующем законодательстве нет норм, регламентирующих проведение публичных религиозных обрядов. Религиозные обряды с участием большого количества лиц сегодня часто проводятся в местах общего пользования. Если же обряд предполагает принесение в жертву животного, то подобное жертвоприношение  в общественном месте может восприниматься частью общества негативно и к тому же «нарушает санитарные  правила и негативно сказывается на психическом здоровье взрослых и детей».  Законопроект предлагает выделить подобные обряды в особую категорию и ограничить места, где возможно их проведения.

То есть в первом приближении законопроект депутатов от ЛДПР выглядит реакцией на празднование Курбан-байрама, во время которого мусульманам случалось резать жертвенных баранов прямо на улице. С насильственными действиями в отношении животных, вроде бы, понятно. Но почему же норму предполагается распространить и на насильственные действия в отношении людей?

В Пояснительной записке об этом практически не говорится. Сказано лишь, что это могут быть «обряды посвящения, очищения и т.п.». При желании тут также можно найти антиисламский (а для желающих – и антиеврейский) контекст. Например, насильственным действием можно считать обрезание. Теперь перечитаем места, где дозволяются насильственные действия – медицинских учреждений среди них нет. Следовательно, законопроект  в неявной форме содержит запрет на выполнение операции обрезания в светских медицинских учреждениях.  Запрет на обрезание уже озвучивался в Европе, вероятно, авторы нашего законопроекта решили пойти по европейским стопам.

Христиане, кстати, тоже могут почувствовать ограничения, предлагаемые законопроектом. Крещение младенцев, например, также может быть интерпретировано как насильственное действие. Да, сегодня младенцев крестят, в основном, в баптистериях, - новой нормой это дозволяется. Но жил бы князь Владимир при данной норме, крестить народ в водах Днепра ему бы не позволили…

Впрочем, главная опасность предложенной нормы – не в том, что она ограничивает, а в том, что она позволяет. Она и дана не в отрицательной, а в положительной формулировке: «обряды, сопряженные с насильственными действиями … беспрепятственно совершаются». Какие именно обряды и какие именно насильственные действия – остаётся «за кадром».  Это могут быть любые  действия. Конечно, есть ещё и Уголовный кодекс, так что от человеческих жертвоприношений мы, пожалуй, всё-таки застрахованы. Но расчленение кошек становится вполне легитимным.

Является ли предложенный законопроект осознанной попыткой легализовать самые тёмные религиозные обряды? Может быть, и нет. Вполне возможно, что мы имеем дело с  последствием обычной для нашего законодательства практики, когда в законах стараются уйти от разговора по существу, подменяя конкретное содержание общими формулировками.  Хотели сказать о Курбан-байраме, так и надо было о нём говорить, а не допускать любые жертвоприношения без привязки к какой-либо культуре.  Хотели сказать, что принесение  в жертву животных допускается, - не надо говорить о допустимости насилия вообще. Иначе бегство от конкретики рано или поздно приведёт к таким применениям общих формулировок, что волосы станут дыбом.

Скорее всего, закон не пройдёт. ЛДПР всё же - не Единая Россия, так что ситуацию нельзя считать острой. Но насторожиться мы должны. В атеистическом государстве, где  власть официально дистанцируется от любой религии, гарантий того, что вдруг внезапно не откроется законодательная лазейка откровенному сатанизму, нет.  О чём нам и напоминает данный законопроект.