Информация – знание – мудрость

Информация – знание – мудрость: от преходящего к вечному.

Информация, знание, мудрость – все эти явления можно рассматривать как различные формы человече­ского постижения мира. В определенном плане их мож­но считать узловыми точками некоего континуума, ве­дущего от объективного к субъективному. В другом, аксиологическом ракурсе этот континуум ведет от пре­ходящего к длящемуся (условно говоря, к «вечному»). Попробуем пояснить нашу мысль.

Информация, как принято ее определять, есть сово­купность сведений, данных, сообщений, передаваемых посредством сигналов. В современном мире информа­ция огромна по объему. Она стремительно растет, одно­временно увеличивается ее значение для общественно-культурной жизни. С ценностной точки зрения инфор­мация нейтральна. Конечно, мы можем ввести понятие дезинформации, но тогда нам придется четко указать на оценочную позицию, с которой мы различаем информа­цию и дезинформацию. Однако даже в этом любом слу­чае информация не выйдет за пределы потока сообще­ний, организованных синтаксически и лишь в некоторой степени содержательно.

В отличие от информации, знание есть система хо­рошо организованных сведений и сообщений. То, что находится вне такой системы, не есть знание. Поскольку наши попытки сознательно управлять социокультурны­ми процессами становятся все настойчивей, растет и роль знания в нашу эпоху. «Общая» культура не может быть определена иначе как понимание обществом своей деятельности через знание», – утверждает французский ученый А. Турэн (Турэн А. Упадок или трансформация университетского образования // Перспективы. 1982. № 1–2. С.47). А что нам нужно сегодня больше чем знание самих себя, нашего места в быстро меняющемся мире и нашего пути в будущее?

Вопрос, который мы задали, относится к разряду «риторических» – нам, мол, ничего не нужно, кроме знания. Но можно придать ему другой смысл – знание нужно, но нельзя ли добыть что-то за его пределами?

Сегодня многочисленные науки предлагают нам знание, способное указать нам пути решения ряда слож­ных вопросов современного мира. Они указывают нам на ряд факторов, предлагают доктрины, теории, целые мировоззрения. Мы многое берем из этих даров и пони­маем, что многое может нам пригодиться. Вместе с тем, мы испытываем чувство неудовлетворенности. Для нас не всегда приемлем чрезмерный рационализм науки, та отчужденность знания от жизни, которая порой дает о себе знать в научных трудах. Нам требуется нечто, спо­собное охватить разум, эмоцию, веру в то, что жизнь имеет смысл, а культура – ценность. Нечто, способное как бы слиться с жизнью, образовать с ней единое целое. Иными словами, нам нужна мудрость, такая, которая может быть мудростью личности, нации, общества.

Мудрость определяется в словарях, энциклопедиях и философских энциклопедиях по-разному. В историче­ском прошлом, указывают они, понятие мудрости было распространено, ему придавали большое значение в священных книгах цивилизаций «классического» Вос­тока, в античной философии, в учении Конфуция и его последователей, в различных школах индийской фило­софии. В современной культуре представления о мудро­сти неоднородны, как и сама мудрость. Например, сло­варь Robert (Франция) так определяет мудрость: 1) вер­ное знание о мире (старинное и литературное значение), 2) добродетель, правильное поведение (старинное, рели­гиозное), 3) умеренность, спокойствие духа, соединен­ные со знанием (философское), и другие (Dictionnaire… de la langue francaise par Robert: Paris, 1972. P. 1594). Эн­циклопедия Брокгауз (ФРГ): донаучный опыт и всеобъ­емлющее постижение мира и его сущности, которые позволяют занять высокую и вместе с тем уверенно-скромную позицию в отношении к миру и людям... (Фи­лософские энциклопедии: английская – здравое и про­думанное суждение относительно того, как надо жить... знание... Интеллектуальное постижение мира, но пре­ломленное в практическом плане ... (The Encyclopedia of Philosophy / Ed. by Edwards. Vol. 8. Р. 322–324.); итальян­ская – способ жить, действовать и вести себя в согласии с высшими принципами морали... Ссылаясь на Фому Аквинского и еще дальше в глубь веков – на Аристоте­ля, Энциклопедия утверждает, что в те классические времена в основе понятия мудрости лежала мораль. В новое время – начиная с Декарта – ее все чаще заменяет знание или, реже, нечто иррациональное (Ницше) (Encyclopedia filosofica. Venezia; Roma. Vol. 4. Р. 276–277.).

Нам представляется, что в это понятие входят, по крайней мере, три компонента. Во-первых, в мудрости присутствует момент интуиции, непосредственного по­стижения истины. Говорит внутренний голос – в смысле сократовского «демона». В древних цивилизациях с мудростью было связано представление о чем-то проро­ческом, вещем. Мудрецом часто считался гадатель, про­рицатель, колдун.

Из темного леса навстречу ему

Идет вдохновенный кудесник.

Покорный Перуну старик одному

Заветов грядущего вестник.

В мольбах и гаданьях проведший весь век.

И к мудрому старцу подъехал Олег.

Л. Пушкин. Песнь о вещем Олеге

Во-вторых, в мудрости скопилось, сконцентриро­валось пережитое, опыт, ставший частью внутреннего мира личности. О людях, чаще всего немолодых, гово­рят, имея в виду их большой и осознанный житейский опыт, как об «умудренных жизнью». Мудрость можно понять как знание, сделавшееся внутренним достояни­ем личности, знание, преломленное в неповторимом «я» индивида.

Если мы обратимся к этимологии слов, выражаю­щих понятие мудрости в европейских языках, то уви­дим, что в истории языка оно было связано с «чутьем, проницательностью» (лат. sagio), знанием (в герм. ко­рень weid), с пророчеством, колдовством (нем. weissagen, англ. wisdom, wizard). Русское слово «мудрость» в своих славянских истоках синонимично «бодрости» (Dictionnaire etymologique de la langue latine: histoire des mots; par A. Emout et A. Meillet. Paris, 1951. Р. 1039; An Etymological Dictionary of the English Language / B. Skeat. London,   1956.  Р. 719; Dunden. Enymologic. Herkuftsworterbuch der deutschen Sprache. Mannheim, 1963. S. 759–760; Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 2. М., 1967. С. 670.

Действительно, бодрость – совокупность рассудочного оптимизма, положительного эмоционального настроя, хорошего физического самочувствия, бодрость –  в чем-то созвучна мудрости.

Сказанное выше – лишь начало философско-культурологического анализа понятий информации, знания, мудрости. Но такой анализ нужен.

Публиковалось: Бренное и вечное: проблемы функционирования и развития культуры: всерос. науч. конференция, 24–26 октября 2000 г.: тезисы докладов и выступлений. Вып. 3 / М-во образования РФ; Новгород. гос. ун-т им. Ярослава Мудрого; редкол. В. П. Большаков, А. В. Кокин. – Великий Новгород, 2000. – С. 3–4.