Новейшая история суверенной России начинается с кризиса на Украине

Ответом России на украинский майдан 2014 г. стало обредение глобальной политической независимости. 

Смена времён вызвана кризисом на Украине – как причиной первого уровня. Подлинная причина глубже. Общее описание случившейся перемены таково: период, когда Россия пыталась почувствовать себя частью европейской цивилизации, быть «такой же страной, как все», кончился.

Эпоху прилипания к Европе открыл ещё Горбачев. При Ельцине оригинальные черты российской цивилизации размывались особенно быстро. Путин, вроде бы, обозначил поворот к традиционным российским ценностям, но при этом экономический и культурный (в европейском понимании этого слова), диалог с Западом поначалу по-прежнему лишь набирал темп. Однако в последнее время культурная агрессия «прогрессивного человечества» стала особенно раздражать, и российская власть предприняла ряд шагов, выглядящих как отступление от европейской системы координат (закон Димы Яковлева, запрет пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних и т.п.). Но всё это было ещё некой игрой, не выводящей Россию с европейского поля, и вполне укладывалось в рамки типичной европейской политической торговли. После того, как Россия и олицетворяющий её Путин заняли четкую позицию по Украине, выразившуюся в озвучивании возможности таких экстраординарных мер как отзыв посла из США и введение войск,  игры закончились. Россия однозначно поставила себя вне европейского клуба. И этого нам не простят. Не забудут. Таких отношений, какие были у России с Западом до февраля 2014 г., уже больше не будет.

Теперь попробуем обнаружить подлинную причину разрыва. Дело не в Украине. Украина ничем не отличается от любой другой страны, не находящейся на авансцене мировой политики. За исключением одного: её населяют те же национальности, что образуют большинство народонаселения России. Украина – не просто государство у границ России, это – страна, история которой соплетена с историей российской государственности. Одна история, одни и те же люди. Несмотря на политическую самостоятельность, в культурно-историческом плане Украина – это часть русской ойкумены. Поэтому, если происходящее в Египте или даже в Сирии, для России было чем-то внешним, на что можно смотреть с сочувствием, но отстранённо, от происходящего на Украине отстраниться нельзя никак.

Те, кто поощряет развитие украинского хаоса, это тоже прекрасно понимают. Майданную революцию разожгли именно с прицелом на Россию. Нам подсунули смоляное чучелко: как Братец Лис поймал Братца Кролика, так поймали и нас. Мы не могли пройти мимо, и увязли. И с каждым днем увязаем всё больше. На самом деле антироссийский механизм украинского кризиса очень прост: Западу всё равно, что будет с народом Украины, а нам – не всё равно. Поэтому Запад может легко нагнетать эскалацию, совершенно не думая о последствиях, и чем дальше зайдет дело, тем сложнее нам будет нормализовать ситуацию. Сама Украина для Запада – расходный материал, не представляющий какой-либо ценности. Манипуляторы способны допустить на Украине всё, любой ужас, только бы больнее уязвить Россию.

Столкнулись две тенденции. Одна – это построение глобального мира, нового мирового порядка, в котором национальные государства не имеют значения, а всё подчинено интересам глобального капитала. Другая – нарастающая мировая  популярность России и лично Владимира Путина. На фоне остальных политических фигур, уже адаптированных к требованиям глобализма, наш президент смотрелся единственным суверенным политическим субъектом, настоящим мужчиной, политиком, который может отвечать за свои слова и добиваться поставленной цели. Таким образом, несмотря на то, что Путин публично не противопоставлял себя и Россию новому мировому порядку, он стал олицетворять некую альтернативную возможность уже, вроде бы, предрешенному будущему человечества. И в последние несколько лет эта альтернатива стала заметной даже европейскому обывателю. Строителям нового мира надо было спасать ситуацию. Срочно было найдено слабое место – Украина, и стартовала майданная революция.

Теоретически, Путин мог не повестись на провокацию и «сдать» Украину.  Это в значительной степени подорвало бы концепцию России как защитника правды и ослабило личный авторитет Путина. Подобной ценой можно было выиграть какое-то время, но нестабильность из Украины довольно быстро бы перекочевала в Россию. Подпалив украинский запал, мировые манипуляторы, так или иначе, интенсифицировали события. Война из позиционной перешла в активную стадию. Цель этой войны – не уничтожение России как государства или людей, составляющих население России. Цель – уничтожение российского традиционного сознания, а в конечном счете – уничтожение Традиции как таковой.  Традиция, апеллирующая к душе человека, - единственное, что мешает капиталу обрести безраздельную власть над человечеством. Поэтому отсрочка в случае «сдачи» Украины была бы не очень долгой. А российская власть, проявив слабость по украинскому вопросу, стала бы более уязвимой. И Путин, понимая, что, отступив, он не повысит свои шансы на выживание, принял брошенный ему (и всем нам) вызов.

Говоря о шансах, хочется сказать ещё вот что. У нас нет шансов на победу, если понимать победу в привычном политическом смысле. В этом – особенность новой эпохи, в которую мы уже вступили. Нам не удастся вернуться в состояние политического комфорта, когда Россия практически на равных принимает участие в деятельности мировых держав, когда слово России является репликой в доброжелательном политическом разговоре. Нам не удастся объяснить ни Европе, ни США свою правду в украинском вопросе. Никто этой правды слушать не будет, никому она не нужна. Что бы мы ни делали, это будет лишь поводом для конфронтации и изоляции России. Официально Запад теперь будет враждебен. Политического выигрыша ожидать не стоит.  

Другое дело, что и политическим поражением происходящее назвать можно лишь по отношению к системе координат уже ушедшей эпохи. Да, с точки зрения «мирного обывателя» Россия проиграет. Но суть в том, что «мирный обыватель» по правилам сегодняшнего дня – это пища, кормовая база нового порядка. Его удел – быть остриженным и безгласным. И бежать от «поражений» в логике нового времени означает соглашаться с таким уделом. А если ты не согласен, то придётся признать, что время политического комфорта прошло и пора переходить на  мобилизационный образ мышления.  Отныне мы – осажденная крепость. Россия подняла мост и закрыла ворота. Как всегда, это делается для того, чтобы осложнить жизнь тому, кто хочет овладеть крепостью.  Подобные действия нельзя считать ошибкой коменданта, если, конечно, ты не хочешь сдаться на милость врага.  

Так что Россия не потерпела политического поражения. Случилось то, что рано или поздно должно было случиться, - нас взяли в осаду. То, что было потенциальной угрозой – мы ведь постоянно говорили о враждебном духе глобальной цивилизации, -  теперь реализовалось.

В каком-то смысле наше положение безнадежно. Сценариев снятия осады и тем более нашей победы (победы Традиции, победы нашей правды) пока не просматривается. И тот инфернальный дух, который нельзя не заметить, наблюдая многие процессы в Европе (торжество сексуальных извращений, ювенальные технологии, деградацию культуры, неототалитаризм и т.д.), заставляет соотнестись с мыслью о неизбежном конце времен. Наше нынешнее противостояние с Западом, в которое мы только входим, - это начало последней войны. Войны духовной, дай Бог, чтобы до горячей фазы нам не дойти. Но отступать нам некуда, и уступать больше нельзя. Ибо тогда мы уступим уже свои души.

Такова исподняя правда наступившей эпохи. Теперь стоит сказать о некоторых внешних проявлениях. Что нас ожидает в ближайшее время?

Будут рваться экономические, политические и культурные связи  со странами, которые наш глобальный враг будет использовать в качестве своих осадных инструментов.  Этот процесс будет мучительным и постепенным. Наши сегодняшние партнеры вовсе не хотят прекращать с нами сотрудничество. Но их будут к этому принуждать. Уровень изоляции России неуклонно будет возрастать.  На этом фоне экономическая ситуация в России заметно ухудшится. По крайней мере, на первых порах. В дальнейшем многое будет зависеть о того, сумеет ли наша власть адаптироваться к новой ситуации или нет.

Легко спрогнозировать следующие угрозы.

1. Активизация либералов. Прозападные круги довольно быстро почувствуют изменение собственного статуса. До сих они были частью мирового сообщества, волей судеб находящейся на территории России и выполняющей в силу этого некую просветительскую и интеграционную миссию.  Они разъясняли туземному населению европейские ценности и приобщали к ним наиболее «созревших». Теперь этот имидж невозможен.  Отныне либералы – это откровенная «пятая колонна», агенты идеологического врага. Власть будет их подавлять, по мере ухудшения отношений с Западом, всё более безжалостно.  Сами же либералы неизбежно радикализируются. Из интеллектуальных снобов они превратятся в подрывников, насколько у кого хватит духа. Граждане, лишь сочувствующие европейским ценностям, должны будут определиться, - перейти в стан открытых врагов России или всё же связать с ней свою судьбу.

Ближайшее время покажет, насколько мы глубоко поражены либерализмом. Устоим и сплотимся – значит, сохраним страну и цивилизацию, в противном случае, нас ждёт судьба Украины.

2. Дезориентация элит. Украинские события показали, что элиты готовы признать любую революцию, только бы их не отстранили от доходов и власти. Революционная киевская власть провела мобилизацию украинских олигархов, и откликнулись практически все. Таким образом, бизнес в России, поддерживающий российскую власть, оказался противопоставлен олигархическому интернационалу и капиталу как таковому. Это довольно парадоксальная ситуация. Ибо тяга к деньгам у российских капиталистов ничем не отличается от тяги к деньгам у капиталистов европейских или украинских. Российский капитал в связи с переходом к осадному положению теряет многое.  В этих условиях у какой-то части российской элиты может возникнуть желание продаться.  Либо, даже не придя к мысли переметнуться, кое кто будет тормозить эффективные действия, поскольку они окажутся для него лично экономически невыгодными. Подобная реакция может быть подсознательной, непроизвольной, что, однако, не делает её менее опасной для государства.

Как будет справляться верховная российская власть с этой угрозой, пока не понятно. Путин сейчас опирается на элиту, которая демонстрирует поддержку взятому курсу, но долго такая ситуация не продлится. Экономические интересы рано или поздно начнут брать своё. А значит, приближается время реформ. Пойдет на них власть, Россия устоит. Нет – турбулентность заметно повысится.

3. Всплеск дурного национализма.  Прежде всего, речь идет о русском национализме. Он будет продуцироваться чисто зеркально: чем ярче  проявят себя украинские националисты, тем сильнее поднимутся наши радикалы.  Далее возможна цепная реакция с усугублением национализма в национальных образованиях.  Естественно, что национализм будет подпитываться агентами из-за рубежа, поскольку он способен ослабить или, при удачном для наших врагов стечении обстоятельств, даже взорвать Россию. Гражданам, склонным к националистическому образу мыслей, следует определиться, что именно они готовы защищать в осажденной крепости – национальность или правду (Традицию, верность Богу и т.д.). На самом деле защитить именно национальность проще всего – для этого достаточно сдать крепость. Нелюбовь на Западе к русским сложилась исторически, но лишь потому, что в русских очень сложно преодолеть традиционное мышление. При возникновении популяции «правильных» русских, выстроенных по европейскому образцу, вопрос генов и крови значения иметь уже не будет. И через какое-то время русская нация вполне может быть инкорпорирована в Европу. Но если терять традицию не хочется, то, стало быть, главное, что мы защищаем, всё-таки не нация как таковая. Мы должны прийти к имперскому сознанию, объединяющему граждан страны без сортировки по чистоте крови, или Россия погибнет.  Новое время не оставляет места для узколобого национализма; всякий, кто будет пропагандировать националистические лозунги, будет выступать на стороне врага.

Угроз гораздо больше. Смена времён является вызовом нашей власти и каждому из нас. В бытовом плане жить будет труднее, в духовном – проще. Обыватель, который сидит внутри каждого человека, боится и трепещет. Ему хочется верить, что скоро всё кончится, и политический барометр покажет «ясно». Не кончится. Всё только начинается. И если мы – не только обыватели, но ещё и люди, православные, граждане своей страны, то Россия воспрянет. Бог призывает нас, и то, как мы ответим на этот призыв, покажет, насколько мы Ему верны и достойны называться христианами.