Новый человек – постчеловек

Об­ще­ст­во, ста­вя­щее раз­ви­тие эко­но­ми­ки как свою глав­ную цель, ну­ж­да­ет­ся в но­вом без­ли­ком че­ло­ве­че­ском ар­хе­ти­пе, функ­цио­наль­ной час­ти ма­ши­ны эко­но­ми­ки.

И пер­вой стра­ной, от­кры­то про­воз­гла­сив­шей эту идею но­во­го вре­ме­ни, идею об­ще­ст­ва-ма­ши­ны, бы­ла Со­вет­ская Рос­сия, ко­то­рая в сво­ей про­па­ган­де, ли­те­ра­ту­ре, ис­кус­ст­ве го­во­ри­ла, что лю­ди долж­ны стать “вин­ти­ка­ми” ма­те­ри­аль­но­го про­грес­са, “вин­ти­ка­ми” ин­ду­ст­ри­аль­но­го про­из­вод­ст­ва. Этот выс­ший че­ло­ве­че­ский тип, Но­вый Со­вет­ский че­ло­век, пи­са­тель 20-ых го­дов, Ан­д­рей Пла­то­нов, не­на­ви­дев­ший Со­вет­скую власть, пред­ста­вил сим­во­лом ин­ду­ст­риа­ли­за­ции - че­ло­век-па­ро­воз.

В гла­зах на­ших све­тят­ся гор­ны,

В серд­цах взры­ва­ет­ся кровь,

Как топ­ка ды­ша рас­ка­лен­ная,

Как пес­ня гуд­ков на­ших рев.

«По­кло­не­ние ма­ши­не ста­ло но­вой ре­ли­ги­ей боль­ше­ви­ков с Ле­ни­ным как ее про­ро­ком. Все об­ще­ст­во долж­но быть ор­га­ни­зо­ва­но на на­уч­ных тех­ни­че­ских прин­ци­пах стать без­от­каз­но функ­цио­ни­рую­щей ма­ши­ной, а че­ло­век ее вин­ти­ком.», пи­сал со­цио­лог Фу­лоп-Мил­лер в 20-ые го­ды про­шло­го ве­ка.

Но боль­ше­ви­ки сле­до­ва­ли в рус­ле всей за­пад­ной ци­ви­ли­за­ции. Еще до по­яв­ле­ния Со­вет­ской Рос­сии, фи­нан­сист и об­ще­ст­вен­ный дея­тель кай­зе­ров­ской Гер­ма­нии Уол­тер Ра­те­нау го­во­рил, что толь­ко ма­ши­на при­ве­дет че­ло­ве­ка к сво­бо­де и сча­стью. Ма­те­ма­тик Лейб­ниц в 18-ом ве­ке ут­вер­ждал, что че­ло­век та­кая же ма­ши­на, как и ча­со­вой ме­ха­низм. Идея че­ло­ве­ка-вин­ти­ка раз­ви­ва­лась вме­сте с ус­лож­не­ни­ем тех­но­ло­гии, от че­ло­ве­ка-па­ро­во­за до со­вре­мен­но­го идеа­ла че­ло­ве­че­ско­го со­вер­шен­ст­ва – че­ло­ве­ка-ком­пь­ю­те­ра.

Жур­нал «Со­вре­мен­ные тех­но­ло­гии и об­ще­ст­во» в 1985 го­ду: «Глав­ным барь­е­ром на пу­ти раз­ви­тия эко­но­ми­ки яв­ля­ет­ся не про­бле­мы соз­да­ния но­вых тех­но­ло­гий и ор­га­ни­за­ци­он­ных ме­то­дов, а при­спо­соб­ле­ние че­ло­ве­че­ской пси­хи­ки к эф­фек­тив­ной ра­цио­наль­но­сти, ра­зум­ной ло­ги­ке ком­пь­ю­те­ра.».

Се­го­дня эта идея не де­ба­ти­ру­ет­ся, она осу­ще­ст­в­ля­ет­ся на прак­ти­ке, но еще не­сколь­ко де­ся­ти­ле­тий на­зад вы­зы­ва­ла со­про­тив­ле­ние. Стэн­ли Куб­рик, по­ста­вив­ший в 60-ые го­ды фильм «Ме­ха­ни­че­ский Апель­син», пи­сал, - «По­стин­ду­ст­ри­аль­ное об­ще­ст­во по­ста­вит че­ло­ве­ка в ус­ло­вия, в ко­то­рых он ли­шит­ся всех слад­ких со­ков са­мой при­ро­ды и ста­нет ме­ха­низ­мом».

К кон­цу ХХ ве­ка аме­ри­кан­ская на­уч­ная фан­та­сти­ка, экс­т­ра­по­ли­руя се­го­дняш­ние тен­ден­ции в бу­ду­щее, уже не ви­де­ла ни­че­го тра­ги­че­ско­го в пре­вра­ще­нии че­ло­ве­ка в ма­ши­ну, ско­рее на­обо­рот, че­ло­век-ма­ши­на стал бо­лее при­вле­ка­те­лен, чем обыч­ные лю­ди. Че­ло­век не­со­вер­ше­нен, ма­ши­на со­вер­шен­на. Со­вре­мен­ные ав­то­мо­би­ли с их иде­аль­ны­ми про­пор­ция­ми под­чер­ки­ва­ют не­дос­тат­ки че­ло­ве­че­ско­го те­ла, ря­дом с воз­мож­но­стя­ми ком­пь­ю­те­ра ин­тел­лект че­ло­ве­ка ка­жет­ся бес­по­мощ­ным.

Мож­но бла­го­да­ря мно­го­лет­ним тре­ни­ров­кам, тех­ни­ке body sculpturing, соз­дать ат­ле­ти­че­скую фи­гу­ру, как у «Тер­ми­на­то­ра», но у че­ло­ве­че­ско­го те­ла есть ли­ми­ты, у ро­бо­та этих ли­ми­тов нет. Мож­но вы­ра­бо­тать мощ­ный ин­тел­лект, но все рав­но он бу­дет ус­ту­пать ин­тел­лек­ту ком­пь­ю­те­ра. Чем­пи­он ми­ра по шах­ма­там Кас­па­ров про­иг­рал ком­пь­ю­те­ру шах­мат­ный матч. Не­да­ром в ле­ген­дах со­вре­мен­ной  мас­со­вой куль­ту­ры, в филь­мах 80-х го­дов, по­лу­че­ло­век-по­лу­ма­ши­на пред­ста­ет как улуч­шен­ный об­ра­зец обыч­но­го че­ло­ве­ка, ог­ра­ни­чен­но­го в сво­их воз­мож­но­стях, а воз­мож­но­сти че­ло­ве­ка-ро­бо­та без­гра­нич­ны.

Reader Digest, са­мый по­пу­ляр­ный жур­нал Аме­ри­ки, ти­раж 22 мил­лио­на в год, вос­хи­ща­ет­ся звез­дой бейс­бо­ла Со­лом Маг­ли: «Он дей­ст­ву­ет, как со­вер­шен­ный ро­бот, его дви­же­ния от­то­че­ны и ме­то­дич­ны, как у ма­ши­ны». Но тот же Сол Маг­ли, вне бейс­бо­ла, в обыч­ной жиз­ни, да­лек от то­го со­вер­шен­ст­ва, ко­то­рое он де­мон­ст­ри­ро­вал на спор­тив­ной пло­щад­ке.

Как же соз­дать та­ко­го со­вер­шен­но­го че­ло­ве­ка-ро­бо­та вне бейс­бо­ла, во всех дру­гих сфе­рах жиз­ни? Жизнь не бейс­бол, а че­ло­ве­че­ская пси­хо­ло­гия чрез­вы­чай­но слож­на и да­ле­ко не все­гда под­да­ет­ся ра­зум­но­му кон­тро­лю. Ра­бо­та соз­на­ния и под­соз­на­ния до сих пор ос­та­ет­ся за­гад­кой для нау­ки. Внут­рен­ний мир че­ло­ве­ка час­то ир­ра­цио­на­лен, а за­да­ча об­ще­ст­ва соз­дать мир, в ко­то­ром все про­ве­ря­ет­ся и кон­тро­ли­ру­ет­ся ра­зу­мом.

По­ка нау­ка не соз­да­ла тех­ни­че­ских средств кон­тро­ля внут­рен­ней жиз­ни че­ло­ве­ка, об­ще­ст­во ис­поль­зо­ва­ло тра­ди­ци­он­ные фор­мы, вос­пи­та­тель­ные ме­ры и ме­ры по­ли­цей­ские. Эмо­ции, им­пуль­сив­ные по­ры­вы ре­гу­ли­ро­ва­лись внеш­ним дав­ле­ни­ем, эти­кой, глас­ны­ми и не­глас­ны­ми пра­ви­ла­ми мо­ра­ли, в ко­неч­ном сче­те, все­ми об­ще­ст­вен­ны­ми ин­сти­ту­та­ми. Но эти­ка бы­ла эф­фек­тив­ной по­ка в об­ще­ст­ве су­ще­ст­во­ва­ли ста­биль­ные фор­мы жиз­ни и об­ще­ст­вен­ных от­но­ше­ний, а в ус­ло­ви­ях ог­ром­ной эко­но­ми­че­ской и  со­ци­аль­ной ди­на­ми­ки по­на­до­би­лись но­вые ме­то­ды, но­вые фор­мы кон­тро­ля.

Идея соз­да­ния но­вых ме­то­дов кон­тро­ля по­ве­де­ния поя­ви­лась в Анг­лии уже в се­ре­ди­не 19-го ве­ка, в так на­зы­вае­мую Вик­то­ри­ан­скую эпо­ху. К это­му вре­ме­ни Ве­ли­ко­бри­та­ния пре­вра­ти­лась в ли­де­ра ин­ду­ст­ри­аль­но­го ми­ра и в ней впер­вые ста­ла осоз­на­вать­ся не­об­хо­ди­мость не толь­ко ра­цио­на­ли­за­ции внеш­не­го по­ве­де­ния, но и кон­тро­ля внут­рен­не­го ми­ра че­ло­ве­ка вхо­дя­ще­го в но­вый ма­шин­ный мир. Пер­во­здан­ные ин­стинк­ты, аг­рес­сия, бес­кон­троль­ные ре­ак­ции масс долж­ны быть обуз­да­ны, ин­ду­ст­рии тре­бо­вал­ся дис­ци­п­ли­ни­ро­ван­ный, ра­цио­наль­ный, соз­на­тель­ный ра­бот­ник.  

В это вре­мя про­хо­ди­ла ожес­то­чен­ная дис­кус­сия ме­ж­ду сто­рон­ни­ка­ми ра­цио­на­ли­за­ции и груп­пой дис­си­ден­тов, во гла­ве ко­то­рой бы­ли пи­са­те­ли Кар­лайл и Рас­кин пре­ду­пре­ж­дав­шие, что ра­цио­на­ли­за­ция че­ло­ве­че­ских эмо­ций сте­ри­ли­зу­ет жи­вые, объ­ем­ные чув­ст­ва, и от­но­ше­ния лю­дей ста­нут пло­ски­ми и бес­кра­соч­ны­ми. Не­по­сред­ст­вен­ные, спон­тан­ные ре­ак­ции ог­ром­ная цен­ность, их не­пред­ска­зуе­мость вно­сит в че­ло­ве­че­ские от­но­ше­ния ту иг­ру жиз­нен­но­го спек­так­ля, в ко­то­ром по­сто­ян­ная им­про­ви­за­ция яв­ля­ет­ся жи­вым ис­точ­ни­ком но­вых чувств, впе­чат­ле­ний, идей. Ма­те­ри­аль­ные же цен­но­сти, ко­то­рые бу­дут соз­да­ны в ре­зуль­та­те уни­фи­ка­ции по­ве­де­ния, обо­га­тят ма­те­ри­аль­ный мир ок­ру­жаю­щий че­ло­ве­ка, но его внут­рен­ний мир бу­дет обед­нен.

По мне­нию Кар­лай­ла и Рас­ки­на из­ме­нить пси­хо­ло­гию масс раз­би­ваю­щих друг дру­гу го­ло­вы в пья­ных трак­тир­ных дра­ках, го­раз­до эф­фек­тив­нее мо­жет не кон­троль и дра­ко­нов­ские по­ли­цей­ские ме­ры, а при­об­ще­ние к ми­ро­вой куль­ту­ре на ко­то­рой вы­рос­ла об­ще­ст­вен­ная эли­та, ари­сто­кра­тия. Мас­сы, вос­пи­тан­ные на этих об­раз­цах, смо­гут при­об­ре­сти те же ка­че­ст­ва, сфор­ми­ру­ет­ся выс­ший че­ло­ве­че­ский тип, Gentleman, от сло­ва «gentle», мяг­кий, дол­жен стать выс­шим дос­ти­же­ни­ем бри­тан­ской  ци­ви­ли­за­ции.  

Кар­лайл и Рас­кин бы­ли тео­ре­ти­ка­ми, но вся ев­ро­пей­ская ли­те­ра­ту­ра их вре­ме­ни го­во­ри­ла о том же, о цен­но­сти внут­рен­не­го ми­ра че­ло­ве­ка во всей его слож­но­сти и бо­гат­ст­ве. «Вос­пи­та­ние чувств» Фло­бе­ра бы­ла на­столь­ной кни­гой для не­сколь­ких по­ко­ле­ний. Дос­то­ев­ский был са­мым чи­тае­мым рус­ским ав­то­ром в Ев­ро­пе. Поя­вил­ся но­вый тип те­ат­ра, пси­хо­ло­ги­че­ский. В это же вре­мя ро­ди­лась но­вая нау­ка, пси­хо­ло­гия.

За­щит­ни­ки идеи кон­тро­ля масс, счи­тав­шие един­ст­вен­ным сред­ст­вом пе­ре­вос­пи­та­ния уже­сто­че­ние по­ли­цей­ских мер, ви­де­ли в пси­хо­ло­гии оче­ред­ной ли­бе­раль­ный нон­сенс, че­ло­ве­ка из об­ще­ст­вен­но­го дна нуж­но не вос­пи­ты­вать, а дрес­си­ро­вать. Не вос­пи­та­ние куль­ту­ры по­ве­де­ния, а тре­наж дис­ци­п­ли­ны по­ве­де­ния дол­жен стать ин­ст­ру­мен­том транс­фор­ма­ции мас­со­вой пси­хо­ло­гии. Впо­след­ст­вии од­ним из та­ких ме­то­дов стал “conditioning”, или пси­хо­ло­ги­че­ский тре­нинг.

Тер­мин был вве­ден в об­ра­ще­ние Ива­ном Пав­ло­вым, соз­да­те­лем тео­рии без­ус­лов­ных реф­лек­сов. Пав­лов до­ка­зал, что мож­но спе­ци­аль­ной ме­то­ди­кой кон­тро­ли­ро­вать по­ве­де­ние со­бак, вы­ра­ба­ты­вать лю­бые бес­соз­на­тель­ные реф­лек­сы по за­ка­зу. Под­опыт­ным со­ба­кам на­вя­зы­ва­лись раз­лич­ные про­грам­мы по­ве­де­ния, ка­ж­дая из ко­то­рых про­ти­во­ре­чи­ла пре­ды­ду­щей. По­сле дли­тель­но­го стрес­са, до­во­дя­ще­го до из­не­мо­же­ния, со­ба­ки при­ни­ма­ли лю­бую про­грам­му без ка­ко­го-ли­бо со­про­тив­ле­ния.

Не­об­хо­ди­мость со­вет­ской вла­сти в ме­то­ди­ке пси­хо­ло­ги­че­ско­го тре­нин­га масс бы­ла на­столь­ко ве­ли­ка, что Пав­ло­ву, в эпо­ху ста­лин­ских ре­прес­сий, ко­гда за ма­лей­шую кри­ти­ку в ад­рес ре­жи­ма сле­до­ва­ли жес­то­чай­шие на­ка­за­ния, по­зво­ля­лись от­кро­вен­но ан­ти­со­вет­ские вы­ска­зы­ва­ния. Пси­хо­ло­ги­че­ский тре­наж, тем не ме­нее, не был взят на воо­ру­же­ние, Со­вет­ской вла­стью, в ее ру­ках был го­раз­до бо­лее дей­ст­вен­ный пси­хо­ло­ги­че­ский ин­ст­ру­мент – страх.

Сис­те­ма Пав­ло­ва в Рос­сии бы­ла за­бы­та, но её ис­поль­зо­ва­ла Се­вер­ная Ко­рея во вре­мя вой­ны 1950-53 го­дов в ла­ге­рях для аме­ри­кан­ских во­ен­но­плен­ных. Ме­няя про­грам­му дня, ме­няя рас­пи­са­ние ча­сов ра­бо­ты и еды ох­ран­ни­ки до­во­ди­ли плен­ных аме­ри­кан­цев до пол­но­го эмо­цио­наль­но­го сту­по­ра и, в этот мо­мент, об­ру­ши­ва­ли на них идео­ло­ги­че­ские дог­мы. Про­мыв­ка моз­гов про­во­ди­лась не­пре­рыв­но в те­че­ние мно­гих ме­ся­цев.

Что­бы сло­мить во­лю к груп­по­во­му со­про­тив­ле­нию про­во­ди­лись лич­ные бе­се­ды, в ко­то­рых, ло­ги­че­ски и на жи­вых при­ме­рах, объ­яс­ня­лось, что ни­ко­му нель­зя до­ве­рять, что на­стоя­щих дру­зей не бы­ва­ет, что да­же бли­жай­ший друг за лиш­нюю пор­цию по­хлеб­ки или ос­во­бо­ж­де­ние от ра­бо­ты до­не­сет о тво­их “не­пра­виль­ных” по­ступ­ках и мыс­лях. Толь­ко со­труд­ни­че­ст­во с ох­ран­ни­ка­ми мог­ло дать пре­иму­ще­ст­ва в борь­бе всех со все­ми за вы­жи­ва­ние. Тре­бо­ва­ния к плен­ным по­сто­ян­но уве­ли­чи­ва­лись, льго­ты со­кра­ща­лись, и борь­ба за на­гра­ды ста­но­ви­лась все бо­лее ожес­то­чен­ной.

Жиз­нен­ные ус­ло­вия, в ко­то­рых су­ще­ст­ву­ет сред­ний аме­ри­ка­нец, борь­ба всех со все­ми за луч­шие ус­ло­вия жиз­ни, по­сто­ян­но по­вы­шаю­щие­ся тре­бо­ва­ния на ра­бо­те, не­пре­хо­дя­щий стресс, не­до­ве­рие к дру­гим со­от­вет­ст­ву­ют той же ат­мо­сфе­ре, ко­то­рую соз­да­ва­ли по­сле­до­ва­те­ли Пав­ло­ва в Ко­рее.

В США пав­лов­ский “conditioning” ис­поль­зо­вал со­цио­лог и пси­хо­лог Скин­нер, ко­то­рый на­звал свою вер­сию мо­ди­фи­ка­ции по­ве­де­ния био­хе­ве­ризм. Conditioning - кон­ди­цио­ни­ро­ва­ние, ане­сте­зи­ро­ва­ние эмо­ций. Эмо­ции, так­же как воз­дух, про­хо­дя че­рез фильт­ры кон­ди­цио­не­ра, ли­ша­ют­ся всех ню­ан­сов, аро­ма­тов и объ­е­ма воз­ду­ха жи­во­го.

Пси­хо­лог Вик­тор Франкл о ре­зуль­та­тах ме­то­ди­ки “conditioning” Скин­не­ра: «...внут­рен­няя жизнь глу­шит­ся, опыт фильт­ру­ет­ся, чув­ст­ва ане­сте­зи­ру­ют­ся, и, в ре­зуль­та­те, ис­че­за­ет спо­соб­ность про­яв­лять се­бя не­по­сред­ст­вен­но, вы­ра­жать се­бя как уни­каль­ную лич­ность, ис­че­за­ет спо­соб­ность к пол­но­цен­ным свя­зям с дру­ги­ми людь­ми».

Скин­нер был про­клят пуб­ли­кой, объ­яв­лен ере­ти­ком в ака­де­ми­че­ских кру­гах, ме­то­ди­ки био­хе­ве­риз­ма бы­ли объ­яв­ле­ны не­дей­ст­вен­ны­ми, и пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка на­ча­ла ис­кать дру­гие ме­то­ды мо­ди­фи­ка­ции по­ве­де­ния.

Ме­то­ди­ки Пав­ло­ва и Скин­не­ра бы­ли от­бро­ше­ны, они бы­ли по­строе­ны на пря­мом на­си­лии, а на­си­лие вы­зы­ва­ет со­про­тив­ле­ние и эф­фек­тив­но лишь вре­мен­но. Тре­бо­ва­лись дол­го­вре­мен­ные ин­ст­ру­мен­ты кон­тро­ля, а наи­бо­лее эф­фек­ти­вен не внеш­ний кон­троль, а внут­рен­ний, са­мо­кон­троль. Про­бле­мы бы­ли во мно­гом ре­ше­ны по­пу­ля­ри­за­ци­ей тео­рий Зиг­мун­да Фрей­да.

Цель при­клад­ной пси­хо­ло­гии, по Фрей­ду, рас­ши­ре­ние соз­на­ния, уве­ли­че­ние объ­е­ма лич­но­сти че­рез ре­аль­ную оцен­ку са­мо­го се­бя, сво­их внут­рен­них ре­сур­сов, ко­то­рая при­во­дит к реа­ли­сти­че­ско­му под­хо­ду к жиз­нен­ным про­бле­мам.

Фрейд в сво­ей ра­бо­те «Civilization and It’s Discontent» го­во­рил, что куль­ту­ра и ци­ви­ли­за­ция раз­ви­ва­ют­ся в на­прав­ле­нии ко все уве­ли­чи­ваю­ще­му­ся кон­тра­сту ме­ж­ду ре­аль­ны­ми ну­ж­да­ми от­дель­но­го че­ло­ве­ка и те­ми це­ля­ми и же­ла­ния­ми, ко­то­рые на­вя­зы­ва­ет ему об­ще­ст­во. В ре­зуль­та­те это­го кон­тра­ста ро­ж­да­ет­ся фе­но­мен, ко­то­рый он на­звал «со­ци­аль­ным нев­ро­зом».

По мне­нию Фрей­да, об­ще­ст­во по­треб­ле­ния соз­да­ет нев­ро­зы, по­то­му что че­ло­век су­ще­ст­ву­ет в ми­ре не­раз­ре­ши­мо­го кон­флик­та, кон­флик­та ме­ж­ду за­да­чей, ко­то­рую пе­ред ним ста­вит об­ще­ст­во, ра­бо­тать что­бы по­треб­лять, и же­ла­ни­ем по­треб­лять как мож­но боль­ше, а оно ни­ко­гда не мо­жет быть пол­но­стью удов­ле­тво­ре­но. По­тре­би­тель ока­зы­ва­ет­ся в пер­ма­нент­ном со­стоя­нии от­чая­ния от не­дос­ти­жи­мо­сти идеа­ла, аб­со­лют­но­го по­треб­ле­ния всех бо­гатств ма­те­ри­аль­но­го ми­ра.

Не­раз­ре­шим так­же и кон­фликт ме­ж­ду сво­бо­дой, ко­то­рую об­ще­ст­во объ­яв­ля­ет глав­ной цен­но­стью жиз­ни, и ре­аль­но­стью дис­ци­п­ли­ны про­из­вод­ст­ва и не­об­хо­ди­мо­сти при­спо­соб­ле­ния для дос­ти­же­ния ус­пе­ха, о чем по­сто­ян­но на­по­ми­на­ет все ок­ру­же­ние и мас­со­вая куль­ту­ра. Эти не­раз­ре­ши­мые кон­флик­ты вы­ра­жа­ют­ся в са­мых раз­но­об­раз­ных фор­мах, в как буд­то бы ни­чем не обос­но­ван­ных стра­хах, фо­би­ях и де­прес­сии.

Пси­хо­ана­лиз Зиг­мун­да Фрей­да мог по­мочь че­ло­ве­ку осоз­нать се­бя как часть боль­шо­го ми­ра и обо­га­тить его внут­рен­ний мир. Но тео­рию Фрей­да аме­ри­кан­ская пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка ис­поль­зо­ва­ла для дру­гой це­ли, для адап­та­ции к су­ще­ст­вую­щим ус­ло­ви­ям, для су­же­ния соз­на­ния до функ­цио­наль­но­го уров­ня. Это бы­ли поч­ти ма­те­ма­ти­че­ские фор­му­лы воз­дей­ст­вия на че­ло­ве­че­ское по­ве­де­ние, близ­кие по сво­ей су­ти к ин­же­нер­ным ре­ше­ни­ям.

По­сле сво­его ви­зи­та в Аме­ри­ку Фрейд был на­столь­ко воз­му­щен тем, как ис­поль­зу­ет­ся его тео­рии в аме­ри­кан­ской пси­хо­ло­ги­че­ской прак­ти­ке, что, ос­тав­ляя Аме­ри­ку, в за­клю­че­ние сво­его ин­тер­вью жур­на­ли­стам, в ко­то­ром он го­во­рил о сво­ем не­при­ятии Аме­ри­ки, ска­зал: «Я не не­на­ви­жу Аме­ри­ку, я толь­ко со­жа­лею, что Ко­лумб ее от­крыл».

Аме­ри­кан­ская пси­хо­ло­гия, тем не ме­нее, ис­поль­зо­ва­ла имя Фрей­да для по­пу­ля­ри­за­ции ме­то­дик по­зво­ляю­щих ма­ни­пу­ли­ро­вать внут­рен­ним ми­ром лич­но­сти. Че­ло­век дол­жен при­нять внеш­нее дав­ле­ние, дав­ле­ние об­ще­ст­ва, как не­об­хо­ди­мую дан­ность, то­гда сте­ри­ли­за­ция эмо­ций, чувств и мыс­лей для не­го про­хо­дит без­бо­лез­нен­но. Но ес­ли внут­рен­нее дав­ле­ние, ин­ди­ви­ду­аль­ность че­ло­ве­ка, на­чи­на­ет со­про­тив­лять­ся дав­ле­нию внеш­не­му, воз­ни­ка­ет де­прес­сия, ши­ро­ко рас­про­стра­нен­ное яв­ле­ние в со­вре­мен­ной жиз­ни.

«Что та­кое де­прес­сия? Это не­спо­соб­ность чув­ст­во­вать, не­спо­соб­ность вос­при­ни­мать мир не­по­сред­ст­вен­но, ко­гда те­ло жи­вет а внут­рен­ний мир уми­ра­ет. Сча­стье, со­стоя­ние, про­ти­во­по­ло­жен­ное де­прес­сии, есть ин­тен­сив­ность внут­рен­ней жиз­ни, ко­то­рая яв­ля­ет­ся от­ра­же­ни­ем мно­го­чис­лен­ных, глу­бо­ко ин­ди­ви­ду­аль­ных свя­зей лич­но­сти с ми­ром». Эрих Фромм.

По­пыт­ки со­хра­нить свою уни­каль­ность при­во­дят к де­прес­сии, к чув­ст­ву по­сто­ян­но­го бес­по­кой­ст­ва, “permanent anxiety” и тща­тель­но скры­вае­мо­му от­чая­нию, “quiet desperation”, они по­ка­за­тель слож­но­сти про­ти­во­ре­чий в про­цес­се уми­ра­ния ин­ди­ви­ду­аль­но­сти. Те, кто пы­та­ет­ся про­ти­во­сто­ять ги­гант­ско­му прес­су об­ще­ст­ва, об­ре­че­ны на пси­хо­ло­ги­че­скую трав­му.

Со­стоя­ние де­прес­сии в пре­ды­ду­щие эпо­хи но­си­ло дру­гие на­зва­ния - нев­ра­сте­ния, ипо­хон­д­рия, сплин, ме­лан­хо­лия и яв­ля­лась уде­лом лишь при­ви­ле­ги­ро­ван­ных клас­сов, ос­нов­ных по­тре­би­те­лей ма­те­ри­аль­ных бо­гатств. Внут­ри эли­тар­но­го кру­га су­ще­ст­во­ва­ла же­ст­кая рег­ла­мен­та­ция всех форм по­ве­де­ния, тре­бо­вав­шая не толь­ко внеш­не­го, но и внут­рен­не­го кон­фор­миз­ма, что де­ла­ло имен­но пред­ста­ви­те­лей эли­ты жерт­ва­ми мно­го­об­раз­ных нев­ро­зов. В про­цес­се эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия об­ще­ст­ва боль­шая часть ра­бо­че­го клас­са пре­вра­ти­лась в пре­ус­пе­ваю­щий сред­ний класс, для ко­то­ро­го, так­же как и для пре­ус­пе­ваю­щих клас­сов про­шло­го, внут­рен­ний кон­фор­мизм стал обя­за­тель­ным.

“Self-made man” 19-го ве­ка “де­лал се­бя” сам, но к се­ре­ди­не ХХ ве­ка сам се­бя де­лать че­ло­век уже не мог, он пе­ре­стал по­ни­мать се­бя, стал ну­ж­дать­ся в по­мо­щи пси­хо­ло­га.

«Мы не по­ни­ма­ем не толь­ко жизнь вне де­ла, ко­то­рое де­ла­ем, мы так­же не­спо­соб­ны по­нять са­мих се­бя, нам ну­жен пси­хо­ана­ли­тик». Пи­са­тель Ральф Эл­ли­сон.

Не­об­хо­ди­мость масс в по­мо­щи пси­хо­ло­га при­ве­ла к соз­да­нию ог­ром­ной ин­ду­ст­рии пси­хо­ло­ги­че­ско­го сер­ви­са, об­слу­жи­ваю­щую бо­лее 80 мил­лио­нов па­ци­ен­тов, ищу­щих воз­мож­ность по­кон­чить с не­удов­ле­тво­рен­но­стью со­бой, сво­ей жиз­нью. Ис­точ­ник эмо­цио­наль­но­го дис­ком­фор­та об­щая ат­мо­сфе­ра об­ще­ст­ва, но боль­шин­ст­во вос­при­ни­ма­ют свою не­удов­ле­тво­рен­ность как де­фект лич­но­сти, а не де­фект все­го строя жиз­ни, так как не по­ни­ма­ют ни ме­ха­низ­ма об­ще­ст­ва, в ко­то­ром жи­вут, ни про­цес­сов сво­ей внут­рен­ней жиз­ни.

Пред­ста­ви­те­ли об­ра­зо­ван­но­го сред­не­го клас­са об­ла­да­ют чрез­вы­чай­но вы­со­ким уров­нем в ра­цио­на­ли­за­ции, ло­ги­че­ском обос­но­ва­нии сво­ей де­ло­вой жиз­ни и час­то бес­по­мощ­ны в объ­яс­не­нии сво­их эмо­цио­наль­ных ре­ак­ций : «Они зна­ют, как чи­тать ко­лон­ки сток-мар­ке­та, но не зна­ют, как по­нять свои соб­ст­вен­ные эмо­ции или эмо­ции дру­гих, про­яв­ляю­щие­ся в из­ме­не­нии то­на го­ло­са, взгля­де, жес­ти­ку­ля­ции и вы­ра­же­нии ли­ца». Жур­нал Psychology Today.

По­мочь че­ло­ве­ку по­нять се­бя долж­на нау­ка, пси­хо­ло­гия: «Пси­хо­ло­ги долж­ны стать ар­хи­тек­то­ра­ми и ин­же­не­ра­ми со­вре­мен­но­го че­ло­ве­ка». Джон Мак-Кон­нел, про­фес­сор пси­хо­ло­гии Ми­чи­ган­ско­го уни­вер­си­те­та.

Ев­ро­пей­ская тра­ди­ция все­гда рас­смат­ри­ва­ла внут­рен­нюю жизнь че­ло­ве­ка как мис­те­рию, в ко­то­рую по­сто­рон­ним нет вхо­да. Гам­лет го­во­рит Ро­зен­крат­цу и Гильд­не­стер­ну, пы­таю­щих­ся ма­ни­пу­ли­ро­вать его чув­ст­ва­ми: «Вы ду­мае­те, что мо­же­те иг­рать на мне, как на дуд­ке? Ме­ня нель­зя на­страи­вать, как флей­ту или скрип­ку».

Пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка от­ве­ти­ла на гам­ле­тов­ский во­прос по­ло­жи­тель­но. Да, мо­жет. Имея клю­чи к внут­рен­ней жиз­ни че­ло­ве­ка, она спо­соб­на кон­тро­ли­ро­вать его эмо­ции, чув­ст­ва, мыс­ли. Пси­хо­лог объ­яс­ня­ет про­бле­мы жиз­ни па­ци­ен­та, вы­ры­вая их из ши­ро­ко­го  со­ци­аль­но­го кон­тек­ста, вне ко­то­ро­го нет и не мо­жет быть по­ня­та их при­чи­на. Пси­хо­ана­лиз - это не про­цесс са­мо­по­зна­ния лич­но­сти, са­мо­по­зна­ние при­хо­дит как ре­зуль­тат по­ни­ма­ния се­бя как час­ти об­ще­ст­ва, а об­лег­че­ние стра­да­ний че­ло­ве­ка те­ряю­ще­го жи­вые свя­зи со все бо­лее ус­лож­няю­щим­ся,. ста­но­вя­щим­ся все бо­лее ано­ним­ным, без­ли­ким ми­ром.

«Пси­хи­ат­рия, пси­хо­ло­гия и пси­хо­те­ра­пия се­го­дня, за­яв­ляя о се­бе как о нау­ке,  ис­сле­дую­щей внут­рен­нюю жизнь ин­ди­ви­да, яв­ля­ют­ся ин­ст­ру­мен­та­ми ма­ни­пу­ля­ции соз­на­ния. Ма­ни­пу­ля­ция соз­на­тель­ным и бес­соз­на­тель­ным объ­яв­ля­ет­ся фор­ми­ро­ва­ни­ем сво­бод­но­го че­ло­ве­ка».  Эрих Фромм

Пси­хо­ана­лиз лишь один ин­ст­ру­мент из то­го ши­ро­ко­го на­бо­ра, ко­то­рый пред­ла­га­ет ры­нок пси­хо­ло­ги­че­ско­го сер­ви­са. В филь­ме «Про­ле­тая над гнез­дом ку­куш­ки», ге­рою, не­за­ви­си­мо­му в су­ж­де­ни­ях и по­ве­де­нии, уда­ля­ют ло­бо­вые до­ли моз­га, и это при­во­дит его в “нор­му” он ста­но­вит­ся по­слуш­ным и по­дат­ли­вым, в ко­неч­ном сче­те пре­вра­ща­ясь в зом­би, пе­ре­ста­ет су­ще­ст­во­вать как лич­ность.

Се­го­дня тех­ни­ка хи­рур­ги­че­ско­го вме­ша­тель­ст­ва в мозг поч­ти не упот­реб­ля­ет­ся, су­зил­ся спрос и на пси­хо­ана­лиз, их сме­ни­ла фар­ма­ко­ло­гия, ко­то­рая, как фор­ма пси­хо­ло­ги­че­ско­го кон­тро­ля, про­ста, дос­туп­на по це­не, не тре­бу­ет боль­ших вре­мен­ных за­трат и, в це­лом, бо­лее эко­но­мич­на, не­же­ли “conditioning”, пси­хо­ана­лиз или хи­рур­гия.

По­яв­ле­ние ан­ти­де­прес­сан­тов пред­ви­дел еще в 50-е го­ды Ол­дос Хакс­ли, на­звав­ший в «Этом пре­крас­ном, пре­крас­ном ми­ре» эти сред­ст­ва од­ним сло­вом, «Со­ма». При­няв «Со­му», ге­рои Хакс­ли, в его ми­ре бу­ду­ще­го, по­гру­жа­ют­ся в эй­фо­рию, в ко­то­рой ис­че­за­ют как внут­рен­ние кон­флик­ты, так и кон­флик­ты с об­ще­ст­вом. Пред­ви­де­ние Хакс­ли бы­ло вер­ным, един­ст­вен­ное в чем он ошиб­ся, это на­зва­ние, се­го­дня “Со­ма” – это Про­зак.  

Со­вре­мен­ный пси­хо­те­ра­певт мог бы пред­ло­жить при­ни­мать Про­зак Вил­ли Ло­ме­ну, ге­рою «Смер­ти ком­ми­воя­же­ра», по­тер­пев­ше­му жиз­нен­ный крах в борь­бе за ус­пех и кон­чаю­ще­му жизнь са­мо­убий­ст­вом. Он мог бы так­же вы­пи­сать не­сколь­ко ре­цеп­тов из сво­его на­бо­ра и Гам­ле­ту, Офе­лии, ко­ро­лю Ли­ру.

Ле­кар­ст­вен­ная те­ра­пия, ос­но­ван­ная на пре­ам­бу­ле, что пси­хо­ло­ги­че­ские про­бле­мы - это не­дос­та­ток или пе­ре­из­бы­ток тех или иных хи­ми­че­ских эле­мен­тов в ор­га­низ­ме че­ло­ве­ка, по­сте­пен­но вы­тес­ни­ла с аван­сце­ны пси­хо­ана­лиз и пси­хо­ло­ги­че­ский тре­наж. Асо­ци­аль­ное по­ве­де­ние, пре­ступ­ность, аг­рес­сив­ность, при­стра­стие к ал­ко­го­лю, азарт­ным иг­рам, нар­ко­ти­кам или к на­си­лию рас­смат­ри­ва­ют­ся как ре­зуль­тат на­ру­ше­ния био­хи­ми­че­ско­го ба­лан­са. При­чи­ны асо­ци­аль­но­го по­ве­де­ния  - пло­хая на­след­ст­вен­ность, на­ли­чие лиш­не­го хро­мо­со­ма.

Пси­хо­троп­ные сред­ст­ва ис­поль­зу­ют­ся для кон­тро­ля над по­ве­де­ни­ем, они ней­тра­ли­зу­ют эмо­ции, ко­то­рые по­ро­ж­де­ны со­ци­аль­ны­ми ус­ло­вия­ми и, по сло­вам Ноа­ма Хом­ско­го, «Про­зак - это ни­что иное как хи­ми­че­ская сми­ри­тель­ная ру­баш­ка. Не­да­ром ко­ли­че­ст­во пси­хо­ло­гов и пси­хи­ат­ров се­го­дня пре­вы­ша­ет ко­ли­че­ст­во по­ли­цей­ских в стра­не».

Боль­шин­ст­во пси­хо­ло­ги­че­ских про­блем, страх, раз­дра­же­ние, стресс, гнев или без­раз­ли­чие - это ес­те­ст­вен­ная ре­ак­ция на ок­ру­жаю­щую со­ци­аль­ную сре­ду. Пси­хо­лог же убе­ж­да­ет сво­его кли­ен­та, что его не­га­тив­ные ре­ак­ции не от­ра­жа­ют ре­аль­но­сти, это его сол­лип­ти­че­ские фан­та­зии, и, в оп­ре­де­лен­ном смыс­ле, это вер­но, по­то­му что ус­ло­вия жиз­ни за­го­ня­ют че­ло­ве­ка в ин­ди­ви­ду­аль­ный ко­кон, в замк­ну­тый на се­бе мир, мир сол­лип­си­че­ских фан­та­зий.

При­ня­то счи­тать, что че­ло­век бу­дет сча­ст­лив и пси­хо­ло­ги­че­ски ус­той­чив, ес­ли у не­го дос­та­точ­но еды, ес­ли он име­ет кры­шу над го­ло­вой, ес­ли у не­го по­сле ра­бо­ты ос­та­ет­ся дос­та­точ­но сил, что­бы раз­вле­кать­ся, ес­ли у не­го бу­дут не­ог­ра­ни­чен­ные воз­мож­но­сти при­об­ре­тать все боль­ше и боль­ше ве­щей.

Но эта ло­ги­ка не мо­жет от­ве­тить на во­прос, по­че­му в наи­бо­лее эко­но­ми­че­ски пре­ус­пе­ваю­щих стра­нах, Шве­ции, Швей­ца­рии и Со­еди­нен­ных Шта­тах, са­мый вы­со­кий про­цент лю­дей ис­пы­ты­ва­ют по­сто­ян­ный пси­хо­ло­ги­че­ский дис­ком­форт, ко­то­рый во мно­гих слу­ча­ях пе­ре­рас­та­ет в пси­хи­че­ские за­бо­ле­ва­ния. Те, кто не в со­стоя­нии при­спо­со­бить свою пси­хи­ку к мо­но­тон­но­сти, пре­сно­сти стан­дар­ти­зи­ро­ван­ной жиз­ни, ухо­дят от не­вы­но­си­мо­го дав­ле­ния де­гу­ма­ни­зи­ро­ван­ной ат­мо­сфе­ры в ду­шев­ные бо­лез­ни.

Улуч­ше­ние ма­те­ри­аль­ных ус­ло­вий не при­ве­ло к бо­гат­ст­ву эмо­цио­наль­но­го, ду­хов­но­го на­пол­не­ния, к пол­но­цен­но­сти, объ­е­му су­ще­ст­во­ва­ния. По­бе­да тех­ни­че­ско­го про­грес­са и соз­да­ние «эко­но­ми­че­ско­го че­ло­ве­ка», по оп­ре­де­ле­нию Фром­ма, сфор­ми­ро­ва­ло «...об­ще­ст­во глу­бо­ко не­сча­ст­ных лю­дей - оди­но­ких, веч­но оза­бо­чен­ных, за­ви­си­мых, ду­шев­но уг­не­тен­ных,... они чув­ст­ву­ют, что жи­вут не жи­вя, что жизнь про­хо­дит сквозь паль­цы, как пе­сок».

Panic attack, anхiety attack, quiet desperаtion, нерв­ные сры­вы, со­стоя­ние от­чая­ния, эти оп­ре­де­ле­ния са­мо­чув­ст­вия по­сто­ян­но фи­гу­ри­ру­ют в диа­ло­гах, как буд­то бы не имею­щих для это­го ни­ка­ких объ­ек­тив­ных при­чин, пре­ус­пе­ваю­щих аме­ри­кан­цев. Но объ­ек­тив­ная при­чи­на есть, ор­га­ни­ка че­ло­ве­ка со­про­тив­ля­ет­ся про­цес­су пре­вра­ще­ния в пло­скую фи­гур­ку из муль­ти­п­ли­ка­ции.

Эрих Фромм на­зы­вал че­ло­ве­ка, пол­но­стью адап­ти­ро­ван­но­го к сре­де оби­та­ния, ау­ти­стом. Ау­тист, про­из­вод­ное от сло­ва out, вне, че­ло­век, жи­ву­щий вне че­ло­ве­че­ско­го ми­ра. Он ли­шен ка­ких ли­бо эмо­ций, но хо­ро­шо раз­би­ра­ет­ся в ма­те­ма­ти­ке, ма­ши­нах и ме­ха­низ­мах, и в его гла­зах дру­гие лю­ди не бо­лее чем часть ма­шин­но­го ми­ра.

Это че­ло­век спо­соб­ный ре­шать слож­ней­шие ма­те­ма­ти­че­ские за­да­чи и не со­стоя­тель­но­го в эмо­цио­наль­ных от­но­ше­ни­ях с дру­ги­ми людь­ми. Он не по­ни­ма­ет те фор­мы жиз­ни, ко­то­рые не под­да­ют­ся ра­цио­на­ли­за­ции, и, как и ком­пь­ю­тер, вла­де­ет толь­ко фор­маль­ной, стан­дарт­ной, нау­ко­об­раз­ной ре­чью, не про­чи­ты­вая ню­ан­сов жи­во­го, час­то не­ло­гич­но­го язы­ка. Об­ще­ние для не­го лишь сред­ст­во ком­му­ни­ка­ций, как ма­ши­на-ком­пь­ю­тер, он пе­ре­да­ет и при­ни­ма­ет ин­фор­ма­цию.

«Че­ло­век, ве­ду­щий се­бя, как ма­ши­на, ни­ко­гда не за­ду­мы­ва­ет­ся над тем, кто он есть. Он ви­дит се­бя та­ким, ка­ким ему по­ло­же­но быть. Ис­кус­ст­вен­ная улыб­ка за­ме­ня­ет ему ес­те­ст­вен­ный смех, по­верх­но­ст­ная бол­тов­ня за­ме­ня­ет пол­но­цен­ное об­ще­ние. Осоз­на­вая се­бя лишь че­рез функ­цио­наль­ные, фи­зи­че­ские ре­ак­ции на мир, он не в со­стоя­нии пе­ре­жи­вать глу­бо­кие эмо­ции ра­до­сти или ду­шев­ной бо­ли». Эрих Фромм.

Ау­тизм счи­та­ет­ся за­бо­ле­ва­ни­ем ге­не­ти­че­ским, но по­че­му то­гда ко­ли­че­ст­во слу­ча­ев ау­тиз­ма с ка­ж­дым го­дом воз­рас­та­ет? Про­пор­ция нор­маль­ных и ау­тич­ных де­тей 60 лет на­зад бы­ла 1 на 10,000, се­го­дня 1 на 200. Рост ау­тиз­ма в ми­ре уже со­пос­тав­ля­ют по мас­шта­бам с эпи­де­ми­ей, но это со­ци­аль­ная эпи­де­мия, ре­зуль­тат при­спо­соб­ле­ния че­ло­ве­ка к ма­шин­но­му ми­ру.

Ме­ди­цин­ская нау­ка го­во­рит, что при­чи­ной ау­тиз­ма яв­ля­ет­ся не толь­ко ге­не­ти­ка, но и на­ли­чие рту­ти в еде, ле­кар­ст­вах, вак­ци­нах. Но, как то­гда объ­яс­нить, что наи­боль­шее ко­ли­че­ст­во ау­тич­ных де­тей, 1 на 50, ро­ж­да­ет­ся в Си­ли­ко­но­вой до­ли­не, ми­ро­вом цен­тре ком­пь­ю­тер­ной тех­но­ло­гии, это де­ти ком­пь­ю­тер­ных ге­ни­ев, а они едят ту же еду, упот­реб­ля­ют те же ле­кар­ст­ва, что и все на­се­ле­ние стра­ны.

Че­ло­век - са­мо­адап­ти­рую­щая­ся ма­ши­на, он, под влия­ни­ем об­ще­ст­вен­ных ус­ло­вий, вы­ра­ба­ты­ва­ет в се­бе те ка­че­ст­ва, ко­то­рые тре­бу­ет от не­го ло­ги­ка вы­жи­ва­ния, вы­жи­ва­ния в ра­цио­наль­ном ми­ре ма­шин. Че­ло­век, ка­ким он был во все вре­ме­на, со свои­ми им­пуль­са­ми, сме­ной на­строе­ний, про­ти­во­ре­чи­вы­ми же­ла­ния­ми дол­жен ис­чез­нуть, на сме­ну ему дол­жен при­дти Но­вый Че­ло­век, По­стче­ло­век.

Эко­но­ми­че­ская де­мо­кра­тия, фа­шизм и со­вет­ский ком­му­низм соз­да­ва­ли но­во­го че­ло­ве­ка, ка­ж­дый по-сво­ему, спе­ци­фи­че­ски­ми для ка­ж­дой стра­ны сред­ст­ва­ми, но, в це­лом, са­му идею сфор­му­ли­ро­вал точ­нее дру­гих Лев Троц­кий, ко­то­рый пи­сал еще в 1917 го­ду: «Че­ло­ве­че­ст­во по­ста­вит се­бе це­лью соз­дать бо­лее вы­со­кий об­ще­ст­вен­но-био­ло­ги­че­ский тип, ес­ли угод­но, сверх­че­ло­ве­ка».

По­яв­ляю­щий­ся се­го­дня “сверх­че­ло­век”, это дви­же­ние от выс­ших ор­га­ни­че­ских, слож­ных форм к низ­шим, эле­мен­тар­ным, ме­ха­ни­че­ским. Со­вре­мен­ная тех­но­ло­ги­че­ская ци­ви­ли­за­ция соз­да­ет че­ло­ве­ка слож­но­го по сво­им внеш­ним про­яв­ле­ни­ям, слож­ным, как ма­ши­ны, с ко­то­ры­ми он ра­бо­та­ет, и уп­ро­щен­ным внут­рен­ним ми­ром.

«Ко­гда все дей­ст­вия, мыс­ли, чув­ст­ва че­ло­ве­ка ра­цио­на­ли­зи­ро­ва­ны, т.е. функ­цио­наль­ны, он, как и ма­ши­на, про­из­во­дит мно­же­ст­во по­сто­ян­но по­вто­ряю­щих­ся дей­ст­вий и так­же, как и ма­ши­на, он внут­рен­не мертв». Не­мец­кий со­цио­лог Фрид­рих Мюл­лер.

Мож­но ли со­хра­нить эмо­цио­наль­ный мир че­ло­ве­ка в ус­ло­ви­ях все бо­лее воз­рас­таю­щей ра­цио­на­ли­за­ции всех жиз­нен­ных про­цес­сов? По-ви­ди­мо­му, мож­но, но толь­ко от­ка­зав­шись от тех­ни­че­ско­го и ма­те­ри­аль­но­го про­грес­са. А ведь имен­но ра­цио­на­ли­за­ция, уни­фи­ка­ция про­из­вод­ст­ва и об­ще­ст­вен­ной жиз­ни пре­дос­та­ви­ли мно­го­мил­ли­он­ным мас­сам вы­со­кий уро­вень жиз­ни, ко­то­ро­го боль­шин­ст­во на­се­ле­ния бы­ли ли­ше­ны в те­че­ние ве­ков. Бла­го­да­ря об­ще­ст­ву-ма­ши­не и ра­бот­ни­ку, пол­но­стью к ней адап­ти­ро­ван­но­го, мож­но бы­ло соз­дать дос­той­ные ус­ло­вия че­ло­ве­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния.

Рос­сий­ский со­цио­лог Алек­сандр Зи­новь­ев на­звал это об­ще­ст­во-ма­ши­ну «гло­баль­ным че­ло­вей­ни­ком». Его чер­ты на­ча­ли про­яв­лять­ся 20-ые го­ды про­шло­го ве­ка, ко­то­рые от­ме­чал фран­цуз­ский пи­са­тель и дра­ма­тург Жорж Дюа­мель: «Что оше­лом­ля­ет ев­ро­пей­ца в Аме­ри­ке - это по­ра­зи­тель­ная схо­жесть че­ло­ве­че­ской жиз­ни с жиз­нью му­ра­вей­ни­ка».

Се­го­дня это уже ни­ко­го не оше­лом­ля­ет, но­вые рай­оны мно­гих го­ро­дов со­вре­мен­но­го ми­ра не­от­ли­чи­мы друг от дру­га, изо­щрен­ные гео­мет­ри­че­ские фор­мы ги­гант­ских зда­ний соз­да­ют впе­чат­ле­ние че­ло­ве­че­ских уль­ев с мил­лио­на­ми оди­на­ко­вых яче­ек. На ули­цах ми­ро­вых сто­лиц ту­ри­сты со все­го све­та ни­чем не от­ли­ча­ют­ся друг от дру­га, ни внеш­ним ви­дом, ни по­ве­де­ни­ем. Их мож­но от­ли­чить толь­ко по язы­ку, но, по-ви­ди­мо­му, и это от­ли­чие вско­ре ис­чез­нет, анг­лий­ский ста­но­вит­ся язы­ком всей пла­не­ты.

Му­ра­вей­ник, как про­об­раз ра­цио­наль­но по­стро­ен­но­го че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ст­ва, наи­бо­лее со­от­вет­ст­ву­ет прин­ци­пу тех­но­ло­ги­че­ско­го об­ще­ст­ва, в ко­то­ром лю­ди, как и му­ра­вьи, дей­ст­ву­ют по за­дан­ной про­грам­ме. Му­ра­вьи по про­грам­ме, за­дан­ной ге­не­ти­кой, че­ло­век по про­грам­ме, за­дан­ной об­ще­ст­вом.

Фран­цуз­ский фи­ло­соф Ко­жев так пред­став­лял се­бе бу­ду­ще­го че­ло­ве­ка-му­ра­вья: «Это су­ще­ст­во бу­дет вы­пол­нять мно­гие из тех функ­ций, ко­то­рые вы­пол­нял че­ло­век. Оно бу­дет соз­да­вать зда­ния, но та­кие, ко­то­рые бу­дут на­по­ми­нать му­равь­и­ные ульи. Оно бу­дет во­вле­че­но в раз­лич­ные фор­мы об­ще­ния, но то­го же сор­та, что и жуж­жа­ние пчел. Оно бу­дет соз­да­вать ис­кус­ст­во, но это бу­дет не­что по­доб­ное то­му, как пау­ки ткут пау­ти­ну. Оно бу­дет соз­да­вать му­зы­ку, ко­то­рую соз­да­ет при­ро­да, му­зы­ку ква­каю­щих ля­гу­шек и стре­ко­чу­щих ци­кад. Оно бу­дет чув­ст­во­вать се­бя сча­ст­ли­вым в тех же фор­мах, в ко­то­рых чув­ст­ву­ют се­бя сча­ст­ли­вы­ми жи­вот­ные. Воз­вра­ще­ние че­ло­ве­ка в жи­вот­ный мир рань­ше ка­за­лось толь­ко од­ним из пу­тей, по ко­то­ро­му мо­жет пой­ти че­ло­ве­че­ст­во, но се­го­дня это един­ст­вен­ный путь».

В этом ми­ре-му­ра­вей­ни­ке че­ло­век бу­дет чув­ст­во­вать се­бя сво­бод­ным как жи­вот­ное в при­ро­де. Сво­бод­ным в борь­бе за вы­жи­ва­ние, за до­ми­ни­рую­щее по­ло­же­ние в сво­ей со­ци­аль­ной груп­пе, за сек­су­аль­ное удов­ле­тво­ре­ние.