К определению понятий этнос, народ, нация и национальное государство

Статья посвящена дифференциации данных понятий.

Предварительные замечания и понятия

В литературе, и отечественной и зарубежной, и научной и официальной, постоянно смешиваются понятия цивилизационной, национальной и этнической общностей. Так в «Стратегии по национальной политике РФ до 2025 г.» (и в Проекте, и в Указе) «национальное» и «этническое» употребляются как синонимы. Но если их развести, то картина станет более многогранной. Вообще чем более четкой и разветвленной является система понятий, тем более сложные структуры и процессы она в состоянии описывать и объяснять. Здесь предлагается системапонятий, включающая понятия «народа», «нации» и «этноса». Они существенно отличаются от многих популярных сегодня концепций. Одна из причин – эта система строится не этнографом, политологом или социологом, а культурологом. На первый план у здесь выходит культура, которая представляется состоящей из относительно самостоятельных слоев, в каждом из которых образуются свои «культурные ядра» и объединяющиеся вокруг них типы социумов, среди которых мы выделяем: «локальные цивилизации (и субцивилизации)», «народы», их специфическую форму в виде «наций», «этносы». С недавнего времени можно говорить о формировании глобальной цивилизации, которая охватывает тонкие слои населения и/или деятельности, но играет очень важную роль в современном мире.

Строя эту систему понятий, мы исходим из того, что этнос, народ (нация), цивилизация определяются на разных уровнях и «вкладываются» друг в друга. Поэтому речь идет о трех типах идентичности, которые могут сосуществовать у одного индивида.

Рассматривая каждый слой, мы будем исходить из структуры:

«социальная общность – (культурное ядро + политическое ядро)».    (1)

Культурный слой, где формируются локальные цивилизационные культурные ядра, образуют базовые смыслы (в первую очередь смыслы жизни) и идеалы. Этот слой подробно рассмотрен в [8]. Там же было описано еще одно важное для нас внутрицивилизационное различение – три формы отношений «индивид – общество»:коллективистская, и две индивидуалистические - индивидуально-прагматистская и индивидуально-идеалистическая. Первая форма не- (до- или де-) индивидуальна, она ориентирована на коллективное видение и действие, определяемое коллективным мифом или идеологией, где жизнь индивида имеет малое значение. Вторая отвечает эгоистическому индивидуализму (часто гедонистическому), в котором индивиды связаны в общество прагматическими интересами. Третья подразумевает индивида, ориентирующегося на идеалы, которые указывают общественно значимые цели (включая следование добродетели), ориентацию не столько на потребление («брать»), сколько на самоотдачу, творчество, высокую любовь (в том числе любовь к Родине, называемую патриотизмом).

С помощью этих понятий мы различаем индивидуализированную в своей основе «национальную» общность от по сути коллективистской «националистической» (и национал-социалистичекой) [7]. «Националистическая»общность представляет собой коллективистское объединение вокруг мифа о «тысячелетней нации» и стремления превратить эту общность в государственную. При этом происходит мифологизация и деиндивидуализация национального культурного ядра. Так понимаемый национализм, сопровождающийся многими негативными процессами, мы отличаем от нациестроительства, хотя, как будет сказано в связи со схемой Хроха, национализм иногда оказывается этапом в формировании наций.

Еще одно используемое нами различие – «высокая» и «народная» культуры. Первая, в отличие от второй, связана с образованием, ее творцы и потребители – люди образованные. Поэтому в сословном обществе она развивается высшими сословиями. Кроме того, «высокая» культура, как правило, индивидуализирована (предназначена индивиду), а «народная», в основном, коллективистская.

Понятия народа-державы и народа-нации. Процесс формирования наций

Понятие национальной общности подробно рассмотрено в [10]. Там на основе анализа истории формирования национальных государств в Европе, предполагается, что национальное “культурное ядро” составляют два основных компонента: 1) "национальная история"[1], задающая идею "народа" (бессословного); 2) высокая светская индивидуализированная национальная литература[2], задающая типы индивида, индивидуального поведения и переживания в разных жизненных ситуациях, а также воспитывающая чувство патриотизма. Причем эти компоненты формируются сначала в элитарном образованном слое.

Чтобы четче задать понятие «нации» обратимся к истории процесса формирования этих общностей в Европе, где они родились и где они существуют внутри одной цивилизационной общности. Исходя из этого процесса, следуя [7], можно ввести два принципиально разных типа национальных государств.

К первому типу отнесем национальные государства, где процессы складывания локального государства и культурной и политической национальной общности шли совместно, при ведущей роли первого процесса, как это было в Англии и Франции. Там возникают образцы культурной и политической (гражданской) нации и нации-государства, на которые ориентируются нации, возникающие в XIX – XX вв.

Процесс образования национальных государств второго типа шел на основе уже сформировавшихся «культурного ядра» и культурной национальной общности: a) путем интеграции-объединения (как это было в Германии); б) путем дифференциации внутри более крупных государств, как это произошло в результате развала ряда крупных государств после Первой и Второй мировых войн и после окончания Холодной войны (соответственно, в начале, середине и конце XX в.)[3]. Процесс их складывания удачно схватывает трехфазная схема Мирослава Хроха[4]: «в фазе А пробуждается интерес сравнительно небольшой группы образованных людей к языку, истории… За этой культурной фазой развития (на которой создается «культурное ядро» – А.Л.) следует фаза национальной агитации (фаза Б). Теперь группа патриотов преследует цель внедрения национального сознания в более широкие слои населения, мобилизации этого населения и его интеграции в национальное сообщество. Если это достигнуто, национальное движение вступает в третью фазу (фазу В) – массовое движение, в котором большая часть общества охвачена идеями национального самосознания и стремится к такой цели как политическая автономия» (Цит. по 5, с. 156-157). Довольно часто фазы Б и / или В сопровождаются вспышкой национализма в указанном выше смысле.

Наибольший интерес для нас представляет складывание наций и национальных государств в Англии и Франции, ибо они задали образец. В их истории можно выделить определенную последовательность этапов складывания нации, которые можно обозначить как «королевский», «державный» и «национальный».

Накануне начала рассматриваемого процесса в XII в. складываются важнейшие элементы культурного и политического ядер западноевропейской субцивилизации, к которым мы относим рыцарскую (куртуазную), бюргерскую и церковную культуры. Особенно важны два уникальных варианта идеалов личной свободы и ответственности, лежащие в основе рыцарской и городской культур [8] (во многом антагонистических). Принципиально важной особенностью всех этих компонент было доминирование двусторонних договорных отношений и права, в отношениях как внутри сословий, так и между ними. Это составляло исходное цивилизационное «политическое ядро».

По современным представлениям становление ранне-современных локальных государств-королевств происходит уже в XIII-XIV вв. и оно тесно связано с изменением характера войн в позднее Средневековье [19; 7; 16], для которого характерны «государственные» войны, т.е. войны, между государствами-королевствами. Такие войны имели совсем другие масштабы и характеристики, чем прежние между феодалами. Это приводит к ряду следствий. Во-первых, мобилизация баронов на королевскую "государственную" войну препятствует прежним войнам между баронами и консолидирует их в некую "государственную" общность, у военной элиты возникает переосмысление своей идентичности, оно постепенно связывается с королевством и королем. Во-вторых, новые войны потребовали большого ресурса, находящегося у разных социальных субъектов, в первую очередь у городов. Последнее приводит к созданию систем налогообложения, администрации, правосудия, что ведет, с одной стороны, к формированию общегосударственной идентичности и в среде горожан, а с другой – к необходимости договариваться этим социальным субъектам, как с королем (государственной властью) так и между собой. В результате «в XIII в. … во Франции и Англии установились монархии; они были снабжены чиновниками, единой армией, финансами, правосудием и полицией…, была создана мистика королевской власти» [20, p. 11]. Здесь же возникает "политическое сообщество", ведущее переговоры с властью, и в этом сообществе возникает новое представление об обществе (а не у королей, которые долго были поглощены "континентальными предприятиями" и династическими претензиями). Жене и другие современные исследователи относят эти элементы к основным атрибутам "современного" государства [19, p. 353].

Представление о новой общности первоначально было тесно связано с общностью подданства, т.е. с королем, и религиозной особостью. Такой тип общности можно назвать «королевским».

Однако, в результате Реформации в Англии и во Франции возникает религиозный плюрализм, что приводит к полосе гражданских религиозных войн и кризису королевско-конфессионального типа единства. Выход из данного кризиса осуществляется на основе нового светского национального «культурного ядра» (в форме национальной истории и литературы), и «державного» политического ядра, отвечающего переходу от культа короля к культу государства-державы. При этом складывается понимание патриотизма как гражданской доблести (virtus) и беззаветного желания служить своему культурно-политическому сообществу – «державе». Эти процессы протекают в высших образованных слоях общества, где устанавливается идеал нового внесословного благородства, который основан на образовании и культуре. Такого рода состояние общества, которое можно назвать державным, отвечает эпохе абсолютизма (в России ему соответствует эпоха, начинающаяся с Петра I). Введенное так понятие «державы» отличается от понятия «государство» как чисто политическо образования.

Далее в рамках державной общности вызревает противоречие между загнивающим абсолютизмом и складывающимся в национальном культурном ядре идеалом благородства, атрибутами которого являются высокий статус человека и разума. Это ведет к формированию нового политического ядра вокруг идеалов гражданина и народа-нации (совокупности граждан) как суверена, которое устанавливается после буржуазной революции. Так осуществляется переход к гражданской нации, являющейся более прочной общностью и обладающей более мощным потенциалом мобилизации. Очень важную роль при этом играет образование, особенно преподавание истории и литературы в школе, ибо именно посредством него к национальному «культурному ядру» приобщаются широкие слои населения.

Вокруг культурного и политического ядер формируется «культурная нация» и «политическая (гражданская) нация» (ср. [5]). Если они совпадают с основной массой населения государства, то мы имеем случай «национального государства». Наличие только первого отвечает случаю национально-культурной диаспоры внутри другого государства. Если эти диаспоры имеют территориальную привязку, то мы имеем многонациональное государство, если не имеют, то получаем вариант внутрицивилизационной мультикультурности[5]. Понятия «нации наций» (Тишков) предполагает ситуацию, когда есть «большие» национальные история и литература (высокая культура), образующие «большое» национальное «культурное ядро», в которое включаются «малые» «культурные ядра» (национальные истории и литературы).

Часто политической нации противопоставляют империю. В [Пайн] в качестве системообразующих качеств нации и империи ставятся в соответствие демократия и принцип гражданства – для первой и автократия и принцип подданства – для второй.

У нас нации противопоставляются понятия «державы» и «королевства», которые пришлось ввести, чтобы описать этапы формирования «классических» наций первого типа. Здесь противопоставлению авторитаризма и демократии (в смысле народоправства граждан) отвечает противопоставление «державы» и «нации». Причем, эти два понятия имеют два слоя – политический и культурный, отвечающие двум «ядрам», и отличие между ними сосредоточено в типе политического ядра, а культурные ядра принадлежат одному типу. Чувство причастности державе (державный патриотизм) не имеет необходимой привязки к подданству, что характерно для более ранней королевско-конфессиональной общности. Правда, здесь часто следует отличать ведущий тип причастности культивирующийся в высшем образованном слое и тип причастности в низших слоях общества, где он часто «королевского» типа, т.е. основан на религии и подданстве.

Что касается понятия «империя», то, конечно, это слово нагружено многими разными смыслами и исторически оно, как справедливо указано в [15], происходит от латинского слова imperator – повелитель, самодержец. Однако задавая его как понятие, мы выделяем два аспекта – внутренний (тип правления) «имперскость1» и внешний (самодостаточность, охват всей цивилизованной ойкумены, вне которой – варвары) «имперскость2». «Империи2» следует противопоставить «локальные» государства, под которыми имеются в виду государства, существующие как взаимозависимые элементы системы приблизительно равноценных себе (по цивилизационному типу) государств. Европейские национальные государства 19 в. – дают хрестоматийный пример такой системы. Во второй половине 20 в. так стали восприниматься все государства мира, вошедшие в ООН.

В истории два типа «имперскости», как правило, выступают вместе, но логически можно вообразить демократическую Китайскую или Римскую «империю2». Поэтому именно «имперскость2» мы полагаем главным атрибутивным качеством империи. Как правило с ней хорошо сочетается авторитаризм («имперскость1»), ибо «демократическую империю» осуществить сложнее, чем авторитарную, к подобной еще не завершенной попытке в какой-то степени можно отнести ЕС. Экспансионизм в рамках цивилизованной ойкумены – необходимое качество, иначе речь бы шла о «локальных» государствах. Логичным является и перехлест этой экспансии на рассматриваемые как полезный ресурс «варварские» страны – тогда мы имеем колониализм. Т.е. логичным дополнением «имперскости2» являются самодержавие, экспансионизм и колониализм на который указано в [15], но они не являются обязательными "по понятию".

Понятие «этнос»

Введенная выше система понятий не охватывает еще один важный класс процессов и событий – типа геноцида в Руанде (наиболее масштабный, но не единственный в своем роде). Он происходил не по национальному (там не было наций в рассмотренном выше смысле) и не по религиозному принципу, а по тому, что все обозначали как этнический (столкновение этнических групп). Этот тип различений перекликается с делением, существовавшим до формирования государств и связанных с ними сословий (и просматривается иногда в конфликтах внутри современных государств). Т.о. наряду с постсословными общностями в виде народов и наций, для обозначения досословных общностей мы вводим понятие «этнос», выделяя в нем демографическую и социо-культурную составляющие. Демографическую мы привлекаем потому, что то, что члены того, что мы подразумеваем под этносами, совпадающее с тем, что имеют в виду под этническими группами этнографические описания, имеют достаточно определенные черты лица, что указывает на наличие эндогамии в течение длительного времени. Из последнего следует, что подобные общности можно рассматривать как демографические единицы.

Граница между этносами является здесь системообразующей (для наций важнее культурные центры). Поэтому самосознание, самоидентификация, отделяющая «своих» от «чужих» здесь играет столь важную роль (на что обращает особое внимание С.А. Арутюнов и др.). Это различение требует культурно закрепленных форм, в качестве которых выступают коллективные мифы и праздники, а также самоназвание и самосознание[6] (их можно считать коллективным этническим «культурным ядром»). Принципиальная важность этих культурных форм отличает этнос от биологической популяции (ср. [1, с. 43 и далее]). Такое понимание этноса допускает возникновение новых этносов внутри современных государств, но не предполагает их развитие[7], которое характерно для надэтнических социо-культурныхобразований - «народы», нации, цивилизации[8].

Что касается общности языка, общности хозяйственной деятельности и быта, политической общности, то, хотя во многих случаях они важны при формировании этноса, но они не являются специфическими для его существования, ими обладают и национальные общности. Эти характеристики являются следствиями необходимой для существования эндогамии коммуникационной и территориальной близости. По сравнению с «народом» этническая общность (этнос) является «досословной», в то время как введенное выше понятие народа – «постсословным».

Такое определение этноса не противоречит основным положениям теории этноса С.М. Широкогорова, который утверждал, что «единицей, в которой протекают процессы культурного и соматического изменения человечества, как вида, является этнос, осознаваемый им самим, как группа людей, объединенных единством происхождения, обычаев, языка, уклада жизни» [18, с. 69] и предложенному Ю.В. Бромлеем  понятию «этникос» (этнос в узком значении слова). Согласно Ю.В. Бромлею этникос – это «исторически сложившаяся на территории устойчивая многопоколенная совокупность людей, обладающих не только общими чертами, но и относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также сознанием своего единства и отличия от всех других подобных образований (самосознанием), фиксированным в самоназвании (этнониме)» [2, с. 58]. Наше определение открыто и для идей Л. Гумилева, где «этносы представлены как элементы этносферы – особой биосоциальной реальности, развивающейся по своим уникальным законам» [13, Этнос]. Такое понимание отличия этноса от нации отвечает их противопоставлению в [14], где первому приписывается аскриптивный статус.

Что же такое «этническая нация», часто противопоставляемая «политической нации»? В рамках предложенной системы понятий ей следует сопоставить проект государственного объединения на основе этноса, а не нации. Но поскольку речь идет о современных вариантах этого проекта, то он маскируется под национальный. Точнее происходит использование, но оттеснения на второй план (или поглощения) национального «культурного ядра» и выдвижение на первый план этнического мифа. В силу коллективного характера последнего, как правило, имеет место деиндивидуализация этого объединения и типичное для этнической общности концентрация внимания на границе между своими и чужими. В соответствии с введенным выше понятием национализма как культивирования коллективистского типа общности, мы приходим к тому, что проект «этнической нации» легко выливается в националистические движения.

В заключение отметим, что исходя из предложенной многоуровневой модели, все «три основных подхода к пониманию этничности: эссенциалистский (примордиалистский), инструменталистский и конструктивистский», о которых говорит В.А.Тишков [13, Этничность], имеют свои области применения, т.е. их можно рассматривать как взгляды на три разные эмпирические области, а не как альтернативы или как взаимодополнительные проекции (рассмотрения). Конструктивистский подход, по-видимому, является адекватным для рассмотрения постмодернистских культурных коммунитарных общностей [3, с. 18]. Инструменталистский подход является адекватным для анализа националистических движений 20 в. Эссенциалистский (примордиалистский) подход является адекватным для рассмотрения более древних обществ, с которыми имела дело классическая этнография, и на анализ которых, в первую очередь, опирались вводившие понятие «этнос» крупные этнографы: С.М. Широкогоров, Ю.В. Бромлей, А.С. Арутюнов, Н.Н. Чебоксаров, Л.Н. Гумилев.

Список источников и литературы

1.                     Арутюнов С.А. Силуэты этничности на цивилизационном фоне. М., 2012.

2.                     Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. — М.: Наука, 1983

3.                     Вевьерка М. Формирование различий // Социс. Социологические исследования : Научный и общественно-политический журнал . – 2005, N 8 , с. 13-24.

4.                     Гринфельд Л. Национализм. Пять путей к современности. М., 2008.

5.                     Данн О. Нации и национализм в Германии 1770-1990. С-Пб., 2003.

6.                     Капеллер А. Россия – многонациональная империя. М., 1997

7.                     Кревельд М. ван Расцвет и упадок государства. М., 2006;

8.                     Липкин А.И. «Духовное ядро» цивилизационной общности // Синтез цивилизации и культуры. Международный альманах. Вып.2. (ИНИОН РАН, Институт Европы РАН, Центр межцивилизационных исследований) М., 2004, с. 310-340

9.                     Липкин А.И. Проблемы мультикультурных обществ. Межцивилизационный аспект в условиях глобализации // От рисков нестабильности к устойчивому развитию. Часть II. Дилеммы мультикультурализма и национализма. М., 2011. C. 7-23.

10.                 Липкин А.И. К вопросу о понятиях "национальной общности" и национального "культурного ядра" // Вестник российской нации, 2012, №4-5, с.155-176.

11.                 Липкин А.И. «Духовное» и «политическое» «ядра» «локальной цивилизации» и их столкновение в истории России. Препринт WP17/2012/01 Серия WP17.Научные доклады Лаборатории сравнительного анализа развития постсоциалистических обществ М.: ВШЭ, 2012. http://www.hse.ru/data/2012/04/10/1251631302/WP17_2012_01_f.pdf.

12.                 Лурье С.В. Историческая этнология. М., 1998.

13.                 Новая философская энциклопедия. М., 2010.

14.                 Пайн Э.А. Будущее постимперских обществ XXI века // // Россия в глобальной политике. 2013. Т. 11. № 3. С. 209-219.

15.                 Пайн Э.А. Между империей и нацией. Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России, М., 2003.

16.                 Тили Ч. Принуждение, капитал и европейские государства. М., 2009.

17.                 Хобсбаум Э.Дж. Принцип этнической принадлежности и национализм в современной Европе // Нации и национализм М., 2002.

18.                 Широкогоров С.М. (2001) Этнографические исследования : Избр. работы и материалы.

19.                 Genet J.-Ph. La genese de l’Etat modern. Culture et societe politique en Angleterre. Paris 2003

20.                 Petit-Dutaillis Ch. (1971) La monarchie feodale en France et en Angletere (Xe-XIIIe siecle). P.,1971.

Материал публиковался: Нации и этничность в гуманитарных науках. Спб.: Алетейя, 2015. С. 36-43