Культура чувств в современную эпоху и эмоциональный интеллект

Данный материал представляет собой введение в книгу Эмоциональный интеллект как феномен современной психологии.

Развитие эмоциональной культуры человека становится одной из наиболее актуальных проблем современной психологии. Это связано, во-первых, с повышением эмоциогенности современных жизненных условий. Ускоряется темп жизни, увеличивается число факторов стресса, возрастает конкуренция и ответственность при отсутствии своевременных возможностей для релаксации. Указанные факторы приводят к повышению частоты и интенсивности эмоциональных нагрузок, на что человек реагирует переживаниями тревожности, беспомощности, тоски и отчаяния.

Деструктивные для здоровья стрессовые реакции являются результатом низкого уровня сформированности у человека так называемой «культуры эмоций». Бытовавшее до недавнего времени в психологии представление о том, что для сохранения физического и психического здоровья следует избегать стрессов, является «несколько упрощённым». Существуют стрессогенные факторы, которые невозможно устранить из нашей жизни (например, потеря близких). Избегая стрессов, человек рискует упустить ряд возможностей, содержащих в себе потенциал личностного роста. Вместо безуспешных попыток исключить стресс нужно направить усилия на разработку стратегии противостояния ему.

Однако люди далеко не всегда владеют эффективными копинг-стратегиями. Они склонны справляться с негативными эмоциями при помощи наиболее простого, но наименее эффективного способа – их подавления. Поскольку эмоциям приписывается дезорганизующая роль, в современном обществе искусственно насаждается культ рационального отношения к жизни, воплощённый в образе некоего эталона – непрогибаемого и как бы лишённого эмоций супермена. В литературе указывается на «интеллектуальный характер европейской культуры», где основное внимание уделяется знаниям и пониманию, а проявление собственных чувств рассматривается как недостаточная воспитанность, свидетельство низкого уровня интеллектуального развития.

Многие современные культурные ценности сопряжены с запретом на отдельные эмоции и эмоциональную жизнь в целом. Это влечёт за собой ряд проблем как на психологическом, так и на физиологическом уровне. Как утверждают А.Б. Холмогорова и Н.Г. Гаранян, «с культом успеха и достижений, культом силы и конкурентности, культом рациональности и сдержанности, характерных для нашей культуры» тесно связаны эмоциональные нарушения. Имеет место эффект обратного действия сверхценной установки – эти же нормы и ценности парадоксальным образом связаны со стимулированием эмоций, которые они призваны подавлять. Так, культ успеха и благополучия исключает печаль, тоску и недовольство жизнью, однако с ним оказывается культурально сопряжённой депрессия. Культ силы и конкурентности по определению не совместимы с чувством страха, тем не менее К. Хорни связывает с ними рост тревожности. Культ рациональности в виде общего запрета на чувства способствует их вытеснению и затрудняет их переработку. Запрет на выражение эмоций является для индивида непродуктивным, поскольку ведёт к их вытеснению из сознания. В свою очередь невозможность психологической переработки эмоций способствует разрастанию их физиологического компонента в виде болей и неприятных ощущений, приводит к психосоматическим заболеваниям. Однако и неконтролируемое выражение эмоций является вредным как для самого индивида, так и для общества в целом.

Во-вторых, под влиянием различных направлений философской и общественной мысли происходит разрушение христианского идеала жертвенной братской любви. Он заменяется другими гуманистическими идеалами – свободного развития личности, достижения успеха, справедливости. Эта замена приводит к тому, что люди в большинстве не склонны прощать обидчиков и «любить врагов своих». Реакцией на нарушение справедливости становится так называемый ресентимент – негативное психическое состояние, эмоциональная, реактивная составляющая которого содержит посыл враждебности. Он включает интенсивное переживание и последующее негативное реагирование на другого человека. Важнейший исходный пункт в образовании ресентимента – импульс мести в ответ на нарушение справедливости (в том виде, как ее понимает сам человек). Результатом является враждебное отношение к другому человеку, желание мстить, т.е. фактически разрушение социальных связей, разрушение чувст ва единения с другими людьми.

Замена коллективистских ценностей на культ индивидуального успеха способствует тому, что агрессия во всё большей мере становится атрибутом семейных отношений. Агрессивные отношения между супругами могут стать моделью или образцом, на основе которого у детей формируется представление о том, что насилие является приемлемым или даже эффективным средством разрешения конфликтов. В настоящее время у психологов и педагогов вызывает тревогу так называемая «эстафета насилия». Суть её в том, что дети, видевшие проявления насилия в отношениях между собственными родителями, склонны воспроизводить подобные действия в отношениях с другими людьми. Как правило, к насилию склонны люди, которые не умеют идентифицировать свои чувства, адекватно выражать их, вследствие чего они «прибегают к доисторическому средству преодоления фрустрации и гнева». Очевидно, что неконтролируемое и не опосредованное интеллектом выражение эмоций способствует росту агрессивности в обществе.

Недооценка важности эмоциональной стороны жизни, её игнорирование ведут к возрастанию числа аффективных расстройств, тяжёлых душевных состояний, эмоциональных взрывов и конфликтов, к гнетущему состоянию неудовлетворённости собой и жизнью, к трудностям установления тёплых, доверительных контактов и получения социальной поддержки. Исследования свидетельствуют о повышении тревожности, агрессивности, эмоциональной сенситивности у молодёжи.

В современном цивилизованном обществе растёт число людей, страдающих неврозами. С особой силой и отчётливостью эмоциональные проблемы проявляются у людей с нарушениями самоконтроля. Выйдя из-под контроля сознания, эмоции препятствуют осуществлению намерений, нарушают межличностные отношения, не позволяют надлежащим образом выполнять служебные и семейные обязанности, затрудняют отдых и ухудшают здоровье.

В-третьих, растёт число людей, не склонных к безусловному самопринятию и принятию окружающих. Непринятие собственной личности проявляется в стремлении к улучшению тела путём косметико-хирургических операций. Непринятие и непонимание «иных» людей, отличных в плане вероисповедания, политических взглядов и даже внешности, приводит к росту дискриминации. Одной из причин низкой толерантности к себе и другим является недостаточное внимание к культуре в целом и эмоциональной культуре в частности. Известно, что способность понять и принять себя и других, которая лежит в основе собственного эмоционального благополучия и гармоничных отношений с окружающими, основывается на эмоциональном переживании и его эмпатическом осмыслении. Самопонимание, которое рассматривается как предпосылка личностного роста и самоактуализации, носит эмоциональный, чувственный, эмпатический, а не рациональный характер.

В-четвёртых, развитая эмоциональность способствует более эффективной ориентации в мире и адаптации в социуме. Эмоциональная система рассматривается как одна из основных регуляторных систем жизнедеятельности. По мнению К. Обуховского, наряду с общей ориентацией в мире необходима также эмоциональная ориентация. Она заключается в способности непосредственно угадывать эмоциональные состояния других людей и распознавать свои эмоциональные отношения с ними. Существует чёткая зависимость функционирования индивида от точности его ориентации, в том числе и эмоциональной, которая особенно важна в период формирования личности. При этом речь идёт не только об ориентации в окружающей человека социальной среде, но и об ориентации в собственном внутреннем мире. Согласно Е.Л. Яковлевой, осознание собственной индивидуальности есть не что иное, как осознание собственных эмоциональных реакций и состояний, указывающих на индивидуальное отношение к происходящему.

«Воспитание чувств» даёт надежду позитивных изменений в сторону большей человечности. В своё время К.Д. Ушинский, подчёркивая социальный смысл эмоций, отмечал, что общество, заботящееся об образовании ума, совершает большой промах, ибо человек более человек в том, как он чувствует, нежели в том, как он думает. Действительно, культ рациональности и высокий образовательный ценз непосредственно не обеспечивает формирование гуманистического мировоззрения и эмоциональной культуры. Социальные проблемы современного общества, связанные с ростом жестокости, насилия, агрессивности, диктуют изменение аксиологических представлений о личностном развитии человека. Так, Х. Кюнг отмечает: «Если раньше предпочтения отдавались развитию таких качеств человека, как усердие, …любовь к порядку, основательность, пунктуальность и работоспособность, то теперь гораздо большее значение приобретают чело- вечность, сила воображения, эмоциональность, душевная теплота, нежность».

Подготовка дошкольников к школе и последующее обучение детей в массовом понимании сводится к элементарной грамотности. Эмоциональная жизнь ребёнка вынесена за рамки педагогического процесса. Делая ставку на интеллектуальное познание, педагоги упускают возможность формирования условий для действительно прочного усвоения знаний. Ведь только опираясь на собственные эмоции и эмоции других людей, ребёнок учится ориентироваться на другого, получая полезную информацию о субъективном значении происходящих событий.

В процессе воспитания зачастую упускается из виду тот факт, что развитие эмоциональных способностей необходимо для становления нравственности. Если в воспитании моральности большое значение уделяется оценке «хорошо – плохо», «добро – зло», то когнитивная оценка эмоциональной информации позволяет найти «золотую середину» между «хорошо» и «плохо», между тем, что принято большинством в обществе, и тем, что можно применить для конкретного индивида в данный момент, как лучше поступить по отношению к нему. Иными словами, аффективно-когнитивные процессы лежат в основе процесса вчувствования, оценивания выбора действий, который обоснован не столько принципами и правилами поведения, сколько умением поставить себя на место другого и проникнуться его переживаниями. Способности чувствовать, понимать чувства и конструктивно действовать на этой основе рассматриваются как необходимые предпосылки для построения сильной совести.

 Значимость развития эмоциональных способностей очевидна для психологов-практиков. Для специалиста в области практической психологии важным условием эффективности деятельности являются его собственные особенности психической организации. Так, К. Роджерс ключевую роль в продуктивной организации психотерапевтической помощи отводил личностным установкам практического психолога, которые предполагают безусловное позитивное принятие, эмпатическое понимание и конгруэнтность последнего. В то время как безусловное позитивное принятие создаёт основу эффективной коммуникации и своеобразный эмоциональный фон, эмпатическое понимание и конгруэнтность отвечают за результативность процесса общения, обеспечивая ему эмоциональную «подпитку». Конгруэнтность определяется как развитая способность точно осознавать и адекватно передавать в поведении собственные чувства и переживания, что, конечно же, требует наличия развитых способностей эмоционального самопознания и самовыражения.

Очевидна важность эмоциональных способностей для оптимизации функционирования организаций. В настоящее время подтверждены эмпирическим путем факты, что повышение уровня эмоционального интеллекта работников позитивно влияет на продуктивность деятельности организации, а руководящие позиции в организации должны занимать индивиды, у которых гармонично развиты как когнитивные, так и эмоциональные способности.

Проблема культуры чувств и эмоций человека до недавнего времени изучалась преимущественно на уровне общей психологии и физиологии высшей нервной деятельности. Современные объективные условия делают всё более неотложным анализ социального аспекта проблемы, анализ соотношения знания и переживания, разума и чувства.

Развитие эмоциональной сферы не следует рассматривать как панацею для решения социальных и образовательных проблем, противопоставляя его когнитивному развитию. Дело в том, что очень разные по своему проявлению расстройства (дистимия, депрессия, психопатии) имеют одну и ту же «механику» – отсутствует адекватная связь между интеллектом и эмоциями. Интеллект не оценивает должным образом внутренние и внешние воздействия, не выявляет их значимость для личности. Вместо адекватных ситуации эмоциональных программ поведения постоянно и автоматически вступает в действие один и тот же наиболее свойственный личности стереотип. Поведение человека становится неадекватным.

Культ эмоций не менее опасен, чем культ рациональности, поскольку и то, и другое является крайностью. Психическое здоровье означает баланс различных психических свойств и процессов. Относительно темы нашего исследования, речь идёт о балансе аффекта и интеллекта. Имеется в виду сочетание свободы и права на выражение чувств и способностей осознавать их и управлять ими.

Установлению гармоничного соотношения между когнитивными и эмоциональными процессами, а также решению проблемы эмоциональных и психосоматических расстройств способствует развитие эмоционального интеллекта – ЭИ (emotional intelligence – EI). Проблема эмоционального интеллекта активно исследуется зарубежными учёными.

В настоящее время наблюдается рост интереса к изучению данного психологического феномена. Это связано как с множеством «белых пятен» в концептуальном поле эмоционального интеллекта, так и с потребностями прикладных исследований. Взгляд на интеллект как на способность решать задачи, отмечает М.А. Холодная, привёл к тому, что интеллект оказался противопоставленным естественным проявлениям интеллектуальной активности (обыденному интеллекту), творческим интеллектуальным возможностям (креативности), эффективности социального познания (социальной компетентности). По её мнению, созрели условия для пересмотра «существующих на данный момент представлений о природе данного явления и формирования качественно нового взгляда на соответствующую проблему».

По мнению Б.М. Величковского, эмпирические данные не подтвержают идею автономности аффективных и когнитивных процессов, напротив, они свидетельствуют о «массивном взаимодействии “аффекта и интеллекта”». Чем выше уровень когнитивной организации человека, тем сложнее разделить эмоции, чувства и интересы, с одной стороны, и процессы восприятия и мышления, с другой. Поскольку саму идею двух разных эволюций – отдельно для эмоциональных и для когнитивных процессов – следует признать «предельно абсурдной», то не может быть устойчивого существования независимых друг от друга когнитивных и аффективных исследований.

Эмоциональный интеллект расширяет сложившиеся научные представления о разнообразии человеческих способностей, тем самым обогащая житейскую психологию.