Как возникают мифы

Могут ли сегодня возникать мифы? Разбор образования мифа на конкретном примере. 

Мифология принадлежит прошлому. Мы привыкли думать, что мифологические сюжеты были нужны человеку в донаучную эпоху – с их помощью он объяснял себе мир. А современный человек, получивший хотя бы школьное образование, представляет мир, пользуясь рациональными концепциями, и в мифе не нуждается. Сегодня не осталось места, где бы миф мог развернуться.

Это, конечно, не так. Научные знания мешают мифотворчеству, но человек пользуется ими далеко не всегда. Каждый из нас применяет научные методы специально, то есть переходя в особое состояние – состояние исследователя. Есть задача – её надо решить. Такие задачи обычно формулируются в сфере профессиональной деятельности. Некоторые рациональные натуры иногда действуют подобным образом и в быту. Но, чтобы приступить к поиску решения, сначала необходимо поставить задачу. Между тем, жизнь не сводится к постановке и решению задач. Жизнь имеет множество планов, и, даже решая задачу, мы одновременно вовлечены и в другие процессы. Держать всё под рациональным контролем невозможно; в конце концов, рациональное мышление – тяжёлый труд, к которому мы должны себя понуждать, а по большей части мы от этого труда отлыниваем. Большинство наших суждений высказываются за пределами научного метода. А, стало быть, у мифа достаточно места.

Наше сознание в значительной степени мифологизировано. Мы активно создаём персональные мифы и живём среди них. Но это всё же – наше личное дело. Миф как социальное явление – нечто большее. Он возникает, когда мифологическое суждение кого-то из нас оказывается интерперсонализировано, попадает в публичное пространство и начинает обращаться в нём, проникая в умы всё новых людей.

Таких мифов тоже достаточно. Мы узнаём об их существовании, когда их удаётся разоблачить. Можно ли сказать, что разоблачение убивает миф? Вряд ли. Миф отступает на периферию общественного сознания, но, как правило, обязательно находятся люди, которые верят в миф, несмотря ни на что. А главное, нет никаких оснований считать, что разоблачение неизбежно. Весьма вероятно, что какие-то популярные суждения, которые мы легко озвучиваем, – не более, чем мифы. Стоит быть бдительными, не отключать критическое мышление и подвергать проверке любую информацию, в надёжности источника которой мы не уверены.

Попробуем проанализировать возникновение мифа на конкретном примере.

Содержание мифов различно. Есть мифы откровенно деструктивные, направленные на разрушение существующих структур, девальвирующие ценности. Возникая постоянно, такие мифы представляют собой явную угрозу для сложившейся социальной системы. И если общество хочет выжить, оно должно бороться с этой угрозой. Срабатывает социальный иммунитет. Вредоносные мифы довольно успешно выявляются и разоблачаются. Эта работа составляет значительную часть содержания аналитической публицистики.

Но есть и другие мифы, скажем так, благонамеренные. Люди, транслирующие их в публичном пространстве, хотят добра и явно стараются послужить ему, как могут. Такие мифы, даже будучи обнаруженными, редко подвергаются анализу и публичному разоблачению. Видя устремлённость к добру, мы  снисходительно прощаем им уклонение от истины. Благонамеренность служит этим мифам неплохим прикрытием, повышая их шансы на выживание. Это означает, что число людей, принявших мифологическую коррекцию реальности, не становится меньше, а, возможно, даже растёт. Давление со стороны мифа становится больше, искажения в общественном сознании накапливаются, и мы рискуем со временем утратить ту меру истины, которой сейчас обладаем.

Поэтому благонамеренные мифы также необходимо подвергать критическому разбору. Рассмотрим именно такой миф.

Тело мифа

Передо мной флаер –раздаточный материал размером в 1/3 стандартного листа бумаги. Бумага, кстати, отличная – плотная, мелованная, глянцевая. Цветная двусторонняя печать. Сделано не на принтере – качественная полиграфическая продукция.

С двух сторон флаера – текст. С одной стороны стихи. Вот они: 

Ты знал, что Я Творец, но Мне не покорился,
Ты знал, что Я есть Свет, но ты Меня не зрил,
Ты знал, что Я есть Путь, но ты с дороги сбился,
Ты знал, что Я есть Жизнь, но Мною ты не жил.

Ты знал, что мудрость Я –не чтил Моих законов,
Ты знал, что Я всеблаг, но не любил Меня,
Ты знал, что Я богат, но не просил с поклоном,
Ты знал, что вечен Я, но ни искал ни дня.

Я милостив – ты знал, но Мне судьбу не вверил,
Ты знал, что Я велик, но Мне ты не служил,
Что Я могу все дать, определить,  измерить,
Что Всемогущ –ты знал, но ты Меня не чтил.

Так знай же, человек, пылинка во Вселенной:
Пустые дни прожив, не веря, не любя,
Придя к концу земной, короткой жизни тленной,
В погибели своей вини теперь себя!

С другой стороны флаера напечатано пояснение. Вот оно:

"Этот текст, слово Божие –выговор Бога человеку с предупреждением – был найден более 30 лет назад войнами-десантниками Витебской воздушной дивизии в болоте, в которое они по ошибке были высажены на парашютах во время войсковых учений в той местности.

Слова этого текста были написаны (высечены) Самим Богом на церковно-славянском языке на камне, который не смогли сдвинуть с места 75 воинов. Сейчас этот камень находится возле храма в Полоцком районе Белоруссии."

Эта история растиражирована интернетом, откуда она, скорее всего, и попала на флаер. Стихи также встречаются очень часто. Они действительно находятся у церковных ворот. Например, на этой фотографии они запечатлены у центральных врат Свято-Боголюбского женского монастыря.

Однако перед нами миф.

Признаки мифа

Моё сознание, конечно, тоже мифологизировано. И если миф, существующий в публичном пространстве, совпадёт по контурам с каким-то из моих внутренних мифов, меня ничто не насторожит. Я приму внешний миф как данность и включу его в свою систему восприятия мира. Но в тех случаях, когда подходящего мифа внутри не находится, набредя на новую информацию, порою ловишь себя на ощущении, что здесь что-то не так. И в этом случае, принудив себя к анализу, практически всегда можно выделить очевидные признаки мифа.

Такие признаки несложно найти и в нашем примере.

1. Текст с флаера говорит о том, что приведённые слова написаны Самим Богом. Мы знаем, что Бог Сам, Своим перстом начертал заповеди на каменных скрижалях, которые дал Моисею (Исх. 31:18). Это стало поворотным пунктом в истории еврейского народа (а через него –и всего мира), обретшего таким образом Закон Божий. Ещё из Писания нам известно о руке, во время пира у царя Валтасара сверхъестественным и страшным образом начертавшей на стене таинственную надпись "Мене, мене, текел, упарсин", которую смог истолковать только пророк Даниил. Так Бог перед лицом элиты мира того времени явил своё могущество и показал, что Он – Господь господствующих и Царь царствующих. Валтасар посмел пить вино на пиру из священных сосудов, поклонялся ложным богам и не воздал хвалу истинному Богу, и вот устами пророка Даниила ему возвещается: "исчислил Бог царство твое и положил конец ему; ты взвешен на весах и найден очень легким; разделено царство твое и дано Мидянам и Персам" (Дан. 5:26-28). Далее Писание говорит: "В ту же самую ночь Валтасар, царь Халдейский, был убит, и Дарий Мидянин принял царство..." (Дан. 5:30-31). Долго ждать исполнения пророчества не пришлось.

Текст из нашего примера, с одной стороны, должен оказаться в этом ряду: надпись сделана, как утверждается, Самим Богом. С другой стороны, он явно в этот ряд не встаёт. Кому адресованы слова с камня из мифа? Кто свидетель чудесного их появления? Зачем Бог придал такую форму посланию к людям? Как это повлияло на судьбы людей? Ответов нет. Если бы действительно существовал камень со словами, высеченными Самим Богом, об этом бы говорилось совсем не так. Все бы знали, как выглядит этот камень. Фотографии его вошли бы в энциклопедии, книги, путеводители и календари. Надпись бы цитировалась в проповедях с амвона, на неё бы ссылались. Из всех уголков мира к камню бы тянулись паломники и любопытные. Поскольку ничего подобного не происходит, разумно предположить, что божественное происхождение надписи –вымысел.

2. Послание от имени Бога на флаере изложено стихами. Писание содержит книги, язык которых представляет собой высокую поэзию (Псалтирь, Книга Иова). Но соблюдение одинаковой длины строк, рифмы и ритма – словесная игра, придуманная человеком. Богу не нужно связывать себя этими правилами. Слова Бога воздействуют на наши души не за счёт технических приёмов, а благодаря смыслу и силе Святого Духа, вложенной в эти слова. Стало быть, авторство текста принадлежит не Богу.

3. На флаере сказано, что надпись на камне высечена на церковнославянском языке, но текст стихотворения написан по-русски. Стихотворение не оставляет ощущения перевода, в нём нет и следов церковнославянском языка. В лучшем случае перед нами – переложение.

Но если есть церковнославянский оригинал, почему он не приведён? Тем более, что утверждается, что Бог начертал своё послание по-церковнославянски. Сегодня церковнославянский текст не повергнет читателя в шок, а наоборот повысит достоверность рассказываемой истории. Отсутствие оригинала позволяет думать, что церковнославянского варианта стихотворения не существует.

4. Слова, вложенные автором-человеком в уста Бога, плохо сочетаются с православной традицией. Православному легко вспомнить слова Псалтири, он их часто слышит: "Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Не до конца прогревается, ниже во век враждует" (Пс. 102:8-9). Текст же со флаера говорит, что терпение Господне истощилось, и Бог прогневался на нас "до конца" (т.е. окончательно). В стихе человек назван "пылинкой во Вселенной". Но у нас есть и на это цитата из Псалтири. Вот слова псалмопевца царя Давида: " Когда взираю я на небеса Твои – дело Твоих перстов, на луну и звезды, которые Ты поставил, то что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его? Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его; поставил его владыкою над делами рук Твоих; всё положил под ноги его" (Пс. 8:4-7). Человек именно таким был сотворён Богом, и в Боговоплощении Господь восстановил славу человеческого естества. Святитель Иоанн Златоуст замечает: "И подлинно, что может сравниться с такою славою, когда мы составляем хоры вместе с ангелами, когда получаем усыновление Богом, когда Он не щадит за нас Единородного Сына?" (Беседы на псалмы, псалом 8).

Очевидно, что стих с флаера имеет отнюдь не православный источник вдохновения.

Эти признаки указывают на несомненно мифологический характер рассказанной нам истории, и, чтобы разоблачить миф, больше ничего и не требуется.  Однако интересно разобрать в деталях, как возникают подобные мифы.

Механизм образования мифа

Рассматриваемый здесь миф возник совсем недавно, это облегчает поиск его корней.

Начнём с камня. Чудесный камень, как утверждается, находится в Полоцком районе Белоруссии. Раз уж камень добыли из болота и вывезли к людям, вряд ли его решили установить в каком-нибудь глухом месте. Поэтому искать его надо не где-то ещё, а в самом Полоцке.

Самым известным храмом Полоцка является Софийский собор. Полоцкая София стала четвёртой в ряду тезоименитых храмов. Первой появилась Константинопольская, потом – в Киеве, в Новгороде, и вот – Полоцк. Собор был построен в XI-м веке. Судьба его была непростой. Какое-то время храм принадлежал униатской церкви. Во время Северной войны, когда российская армия действовала на территории Речи Посполитой (в состав которой тогда входили белорусские земли), по приказу Петра I в соборе был устроен пороховой склад. В 1710 году, когда русская армия покидала Полоцк, порох взорвался. От взрыва храм сильно пострадал, но потом был восстановлен. Наполеоновские войска использовали собор как конюшню. В 1924 году храм был опять закрыт. Теперь в нём разместился краеведческий музей.

Рядом с Софийским собором действительно есть камень, который доставили сюда специально (видимо, как в музей). Что это за камень? Не маленький. Весит 70 тонн. В поперечнике – 3 метра, а если замерить окружность, получится 8 метров. Минерал – полевой шпат. На камне высечены крест и надпись на церковнославянском языке. Крест – четырёхконечный, стоящий на ступенчатом основании;  это символизирует Голгофу. Надпись же следующая:  вверху – "ХС НIКА", что читается как "Христос победитель", ниже – "ГИ (Господи) ПОМОЗИ РАБЮ СВОЕМУ БОРIСУ". Считается, что надпись сделана при Полоцком князе Борисе Всеволодовичем (это XII-й век). Современные историки насчитали шесть камней с подобными надписями. По надписям эти камни называются Борисовыми.

Итак, камень у храма в Полоцке есть, надпись на нём на церковнославянском языке есть. Только содержание её отличается от того, что сообщает нам миф. Кстати, на фотографиях камня надписи не видно –она плохо сохранилась, что оставляет место фантазии.

Миф утверждает, что камень вытащили из болота. Полоцкий Борисов камень извлекли из реки (Западной Двины, на которой стоит  Полоцк). Основная масса камней с похожими надписями (и в том числе четыре из шести Борисовых камней) располагалась по руслу Западной Двины, являвшейся в то время основной транспортной артерией региона.

Если смотреть глазами истории или краеведения, можно сказать, что камни были однажды открыты, но на самом деле  они всегда были на виду. Полоцкий камень сидел в реке в пяти верстах от Полоцка напротив деревни Подкостельцы. Показывался он из воды летом, когда Двина мелела, к празднику Бориса и Глеба (24 июля). Поэтому местные жители прозвали его Борис-Хлебник – то ли потому, что Глеб произносили, смягчая звук "г" (как "Хлеб"), то ли потому, что на Бориса и Глеба обычно начиналась уборка хлебов ("На Глеба Бориса до хлеба берися").

В 1889 году Бориса-Хлебника пытались вытащить из реки, но не получилось. Ворочать такие глыбы – дело непростое. В конце XX-го века техническая мощь оказалась достаточной, чтобы справиться с камнем. Но сиди камень в болоте (как повествует миф), доставать его, скорее всего, просто бы не стали –слишком сложной и затратной вышла бы работа.

В мифе камень находят десантники. В этом повороте сюжета явственно слышны фольклорные (сказочные) интонации. Десантники промахиваются, и попадают неизвестно куда. Потерявшись сами, они находят чудо. Но почему героями истории оказываются именно десантники? Камень доставили к Софийском собору в 1981 году. В этом же году проводились самые масштабные военные учения советского периода "Запад-81". Однако десантный компонент учений отрабатывался не в Белоруссии, а в Польше. В районе Полоцка высадка десанта отрабатывалась тремя годами раньше в рамках учений "Березина". Мифологическое сознание довольно часто совмещает близкие по времени и содержанию исторические события. Возможно, это произошло и в этот раз. Терялись ли какие-то группы десантников во время учений, совершали ли они какие-то неожиданные находки, мне установить не удалось. Впрочем, для мифа более плотного пересечения с реальной историей и не требуется.

Стихотворение, ставшее основой мифа, принадлежит к совсем другой цепочке семантических связей. Очевидно, что это – не подстрочник, а полноценное произведение, написанное на современном русском языке. Его автора найти не очень сложно. Это – украинский поэт Юрий Викула. Впервые стихотворение было опубликовано в журнале "Вера и жизнь" в 1996 году. Но автор сочинил его не на пустом месте. В одном из журналов ему попался текст надписи со стены старинной церкви города Любека, который, как говорится, "запал в душу". В интернете можно отыскать этот текст. Вот он:

Вы знаете, что Я Творец, но Мне не покоряетесь
Вы знаете, что Я Свет, но Меня не зрите
Вы знаете, что Я Путь, но Мною не ходите.
Вы знаете, что Я Жизнь, но Меня не принимаете.
Вы знаете, что Я Мудрость, но Мне не следуете.
Вы знаете, что Я всеблаг, но Меня не любите
Вы знаете, что Я богат, но Меня не просите.
Вы знаете, что Я вечен, но Меня не ищете.
Вы знаете, что Я милостив, но Мне не вверяетесь.
Вы знаете, что Я велик, но Мне не служите.
Вы знаете, что Я всемогущ, но Меня не чтите.

Вы будете обречены на погибель, но  вините в этом себя!

Любек – это город в Германии, некогда бывший центром Ганзейского союза. На сохранившихся средневековых Голштинских воротах Любека золотыми буквами сияет надпись «Concordia Domi Foris Pax» — «Согласие внутри, снаружи мир». Эта надпись была сделана в 1871 году, во время востановительно-реставрационных работ. Изначально (а ворота были построены в 1477) надпись была длиннее и полностью звучала как «Concordia domi et pax foris sane res est omnium pulcherrima» — «Согласие внутри и мир снаружи есть, несомненно, наивысшее благо».  Значимые надписи было принято делать на латыни. Можно ожидать, что и слова, вложенные кем-то из жителей древнего Любека в уста Бога, были написаны латынью. Текст, выдаваемый за аутентичный, –не более, чем перевод.

Церковь, о которой говорит Юрий Викула, это, скорее всего, Мариенкирхе  –Церковь Святой Марии. Мариенкирхе  – самая известная церковь Любека. Именно в ней окормлялись городские власти и наиболее почётные (и богатые) горожане. Мариенкирхе считается «матерью северогерманской кирпичной готики»; построенная в XVIII-XIV веках, она стала образцом для 70 церквей в этом регионе. Но Мариенкихре, такая, какая она есть сейчас, – в значительной степени новодел. В ночь с 28 на 29 марта 1942 года Королевские ВВС Великобритании произвели воздушный налёт на Любек –первый из серии массовых налётов на немецкие города. Бомбардировка и вызванный ею пожар разрушили приблизительно пятую часть города. Мариенкихре полностью выгорела. Восстановление церкви было начато в 1947 году и продлилось 12 лет. Современный интерьер церкви не содержит надписи, перевод которой вдохновил Викулу.

 
Была ли  такая надпись раньше? С одной стороны, мы видим, как работает мифологизированное сознание: ему ничего не стоит привязать надпись к некоему объекту на основании одного представления об уместности этого. Викула почерпнул информацию из журнала, но что это за журнал и можно ли ему доверять? С другой стороны, весьма вероятно, что надпись существовала и погибла в огне. Повесили же у нас стих Викулы у ворот Свято-Боголюбского монастыря, что мешало сделать нечто подобное гражданам Любека? К тому же в прежнее время текстов было меньше, и надписи имели иной статус, к ним относились с большим вниманием. Рассматриваемый текст по духу –откровенно протестантский, а Мариенкихре – лютеранская церковь. Так что семантического противоречия здесь не возникает.

Заключение

Итак, мы увидели, как разнородные элементы собираются в единое тело мифа: камень с древней надписью, поднятый из реки, известная воздушно-десантная часть, текст популярного стихотворения, написанного по мотивам надписи на стене немецкой церкви. История мифа не придумывается как литературное произведение. Миф не возникает на пустом месте. Совмещаются контексты, изменяется восприятие: реальные взаимосвязи замещаются придуманными, созданными в соответствии с представлениями мифологического сознания о том, как должно было бы быть.

Миф начинается там, где гипотеза (предположение о возможном) сменяется уверенностью, что так оно и есть. Гипотеза ищет фактов и корректируется в зависимости от того, какие факты обнаруживаются. Миф в фактах не нуждается, он их игнорирует и даже боится. Подлинное познание – всегда труд, миф же избавляет от этого труда. Он комфортен: человек быстро получает картину мира, которая соответствует его ожиданиям. Тому, кто живёт внутри мифа, не надо меняться: он всегда адекватен мирозданию, поскольку то здание, которое он наблюдает через мифологические очки, создано как раз под него. Поэтому мы так цепко держимся за свои мифы: расстаться с ними значит обречь себя на интеллектуальный и духовный труд.

Но миф не только культивирует нашу лень и самодовольство. Главная его опасность в другом. За мифом мы не видим истинного положения вещей. Можно сказать, что мы теряем истину, утрачиваем контакт с ней. Когда-то человечество так потеряло Бога, утонув в языческой мифологии. Миф разрушает все структуры, обеспечивающие соотнесение с истиной. Пусть это соотнесение несовершенно (в силу падшего состояния человека), но оно существует, и благодаря ему процесс познания имеет реальное содержание. Миф не только обесценивает познание, подменяя знание мифологией, он размывает критерии, по которым мы отличаем одно от другого: подлинное от ложного, естественное от примысленного, наконец, просто отдельные понятия, события и предметы. В мифологическом сознании они путаются, накладываются друг на друга, утрачивают чёткие границы. Всё может оказаться всем. Твёрдая почва под ногами не прощупывается. А если ты не можешь установить истину, то её для тебя как бы и нет. Человек оказывается в мире, где истины как таковой не существует. 

Но самое страшное – даже не это. Страшнее всего, что, усвоив привычку обрабатывать поступающую информацию с помощью конструирования мифов, человек теряет потребность в достоверном знании. Истина ему уже не нужна; более того – она мешает, раздражает, поскольку столкновение с ней неизбежно оборачивается необходимостью изменить что-то в своём поведении или привычном укладе.

Диалог с мифологизированным сознанием крайне затруднён. Не стоит ожидать, что рациональные аргументы, доводы логики и даже прямое указание на ошибку сразу же исправят ситуацию. Наоборот, если мифологизация зашла достаточно далеко и человек ни разу не пытался сознательно выявлять и преодолевать свои мифы, то высока вероятность того, что он не будет делать этого и впредь. Мифы не отпускают своих жертв.

Язычество было побеждено кровью христиан. Люди отдавали жизни за истину. Это аргумент, который сильнее любых рассуждений. Сегодня (скажем так – пока) убеждения не требуется подтверждать смертью, поэтому люди относятся к ним легко. Предполагается, что они могут быть любыми. Если от тебя не требуется умереть за свои идеи, ты можешь объявить себя приверженцем самой экстравагантной из них. Человечество уже достаточно долго находится в таком состоянии, и последствия могут оказаться необратимыми. Когда (а по некоторым признакам этого ждать недолго) быть христианином снова станет опасным, готовность умереть за истину уже не будет восприниматься как аргумент. Для современного (постмодернистского) человека истина больше не представляет ценности, он не захочет её искать. Его персональная мифология окажется неуязвимой.

Поэтому, пока у нас ещё есть время, давайте всё же обнаруживать мифы, как в своём, так и в общественном сознании, разоблачать и расставаться с ними.