ВХОД ДЛЯ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ

Поиск по сайту

Подпишитесь на обновления

Yandex RSS RSS 2.0

Авторизация

Зарегистрируйтесь, чтобы получать рассылку с новыми публикациями и иметь возможность оставлять комментарии к статьям.






Забыли пароль?
Ещё не зарегистрированы? Регистрация

Опрос

Сайт Культуролог - культура, символы, смыслы

Вы находитесь на сайте Культуролог, посвященном культуре вообще и современной культуре в частности.


Культуролог предназначен для тех, кому интересны:

теория культуры;
философия культуры;
культурология;
смыслы окружающей нас
реальности.

Культуролог в ЖЖ
 

  
Культуролог в ВК
 
 

  
Главная >> Искусство >> «Коллективная декламация» В.К. Сережникова в истории художественной культуры начала XX века

«Коллективная декламация» В.К. Сережникова в истории художественной культуры начала XX века

Печать
АвторИгорь Родченко  

Статья посвящена опыту создания нового жанра  коллективной декламации,  ставшего отражением глобальных процессов, формировавших художественную культуру начала XX века. 

Кристина Клэр. Хор мальчиков

В истории культуры начала XX века свой след оставили многие изобретатели и творцы новой художественной реальности. Они как будто услышали шум первых тектонических социальных сдвигов и откликнулись на него экспериментами в области музыки, танца, живописи, архитектуры, театра. Они создавали язык нового искусства, определяли его содержание и работали над его формой – десятки имен, вошедших в сокровищницу мировой художественной культуры: Малевич и Татлин, Кандинский и Ларионов, Мейерхольд и Таиров, Хлебников и Крученых... Среди их опытов и новых явлений свое место занимает изобретение Василием Сережниковым «Коллективной декламации».

Коллективная декламация относится к числу малоизученных и малоизвестных экспериментов в искусстве и культуре начала XX века, и материалы статьи частично восполняют этот пробел. До сегодняшнего дня нет фундаментальных трудов по общей истории чтецкого искусства в России, несмотря на тот факт, что его можно назвать нашим национальным искусством. Влияние отечественной школы художественного чтения на культурную среду в пору расцвета было мощным. Сегодня, когда традиции «живого слова» как способа существования в публичном пространстве возрождаются, нам может быть полезен и интересен опыт тех, кто эту традицию формировал на практике и в теории.

В одном из первых откликов на новое событие культурной жизни поэт А.Ф. Струве так описывает свои впечатления: «Под управлением Сережникова его ученики читали «Это утро? Радость эта...» Фета, «Что такое весна» Лохвицкой и «Что такое любовь» Гамсуна. Я ушёл в буквальном смысле потрясённым. Это было ещё никогда неслышанное: тембры, смены, особые эффекты от сочетания нескольких голосов при произнесении отдельных фраз. Это был зачаток голосового оркестра, именно оркестра, а не хора, где всегда – нивелировка тембров, здесь же было то разнообразие их, которое можно слышать именно только в оркестре» [8, с. 206].

Нет никакой новизны в том, что люди вместе читают какой-то текст. Так поступали и поступают в храмах во время совместной молитвы или в театре, когда используют хор для произнесения отдельных реплик и написанных для хора текстов из пьесы. Однако изобретение Сережникова воспринимается первыми его слушателями и наблюдателями, как нечто новое, и новизна эта в том, что благодаря превращению каждого отдельного чтеца в управляемый дирижером инструмент оркестра и использованию его голоса, как ноты музыкальной симфонии, мы получаем опыт нового синтетического действа, в котором осуществляется соборное слово, обладающее мощной энергетикой и музыкальностью.

Сам Сережников спустя годы даст свое определение новому жанру: «Коллективная декламация есть искусство коллективного выявления инструментованного поэтического текста путем организованного живого слова при условии музыкального и психического единства» [8, с. 17].

Немного воображения, и мы можем представить себе хор из нескольких десятков человек, расположившихся на сцене группами и исполняющих поэму Александра Блока «12», читая по голосам (басы, альты, сопрано) отдельные строки в определенной смыслом и настроением тональности, как играл бы оркестр. Голоса то сливаются воедино и звучат в унисон, то распадаются на несколько групп, и каждая произносит строчки в своем тембре и ритме. По воспоминаниям свидетелей выступлений, публика на концертах всегда «бывала захвачена».

Известно, что факт возникновения подобного речевого эксперимента был случайным. Когда в марте 1915 г. Сережников проводил обычный урок в своей студии, он предложил учащимся поочередно продекламировать стихотворение А.А. Фета «Это утро, радость эта...». Когда ученики начали читать, то Сережников заметил, что каждому лучше удается тот стих, который в большей степени соответствует его природному тембру голоса. Ученики старались придавать голосу необходимое звучание и читать выше и звонче или ниже и бархатнее там, где того требовал текст, но их физический тембр был препятствием для точной передачи красок. Тогда Сережников решил попробовать разделить текст на отдельные смысловые отрывки, а голоса – по тембровым характеристикам, и распределил текст стихотворения между ними. Учащиеся читали хором, небольшими группами, индивидуально, и все это под управлением «дирижера».

Первый опыт так понравился Сережникову, что он с энтузиазмом взялся за организацию хора из учеников и поиск произведений для инструментовки и исполнения. Уже в 1916 году появились в газетах первые рецензии на новый жанр декламационного искусства. Несмотря на казалось бы случайность его появления, оно было вполне закономерным для того времени: «Коллективная декламация – явление, не свалившееся с неба, и подготовлено предшествовавшими ей исканиями и достижениями в области звучащего слова» [8, с. 205] и «...идея многоголосности и декламации словно бы носилась в воздухе» [8, с. 18].

Сам Сережников неоднократно писал о влиянии на его творчество идей мыслителя и идеолога символизма Вячеслава Иванова. Его образ синтетического театра, в котором находит свое выражение идея всенародного искусства, основанного на принципе соборного делания, стал провозвестником коллективной декламации, в которой хор существовал не только как ис- полнительский инструмент и собрание голосов, но как органическое духовное тело, составленное в единое целое из множества личностей и переживающее свое единство в соборном творчестве: «Если же новый театр снова динамичен, пусть будет таковым до конца. По примеру древних, врачевавших исступление экстатическою музыкой и возбуждающими ритмами пляски, нам надлежит искать музыкального усиления аффекта, как средства, могущего произвести целительное разрешение. Театр должен окончательно раскрыть свою динамическую сущность; итак, он должен перестать быть «театром» в смысле только зрелища. Довольно зрелищ, не нужно circenses. Мы хотим собираться, чтобы творить – «деять» – соборно, а не созерцать только: «zuschaffen, nichtzuschauen». Довольно лицедейства, мы хотим действа. Зритель должен стать деятелем, «соучастником» действа. Толпа зрителей должна слиться в хоровое тело, подобное мистической общине стародавних «оргий» и «мистерий». <...> Мы не видим средства слить сцену и зрительный зал помимо разнуздания скрытой и скованной дионисийской стихии драматического действия – в оркестровой симфонии и в самостоятельной, музыкальной и пластической жизни хора. <...> Хор должен быть восстановлен сполна, в своем древнем полноправии. Без него нет общего действа и зрелище преобладает» (выд. мной – И.Р.) [2, с. 205–206, 208, 211].

Коллективизм как форма соучастия в общем действе, музыкальность как универсальный язык общения и студийность как способ творческого существования стали основой возникновения и развития коллективной декламации. Эти принципы выражали общие тенденции художественной культуры того времени.

Время расцвета жанра коллективной декламации пришлось на первые десятилетия после революции 1917 года и совпало с процессами ломки всех институтов социальной и культурной жизни общества. Приоритет коллективного над индивидуальным возобладал и в искусстве: «Индивидуальное, обособленное изжило себя. Устарели нытики из «Дяди Вани», «Трех сестер», – эти расслабленные, утратившие почву под ногами индивидуальные «растяпы», интеллигенты эпохи реакции 80-х и 90-х годов прошлого столетия.

Только в массовой слитности, в массовой организации, только в стройном, едином, коллективном напоре на кажущиеся непоколебимым старые твердыни – спасение» [8, с. 207].

Необходимость «революционного преобразования быта» обеспечивала внимание органов власти большевиков любым формам коллективного делания в студиях и школах. Пропаганда коллективности стала обязательной для самодеятельного творчества: «Приучиться жить в коллективе, с коллективом и для коллектива – одна из задач клуба: коллективно мыслить, коллективно переживать, коллективно действовать, коллективно творить...» [4, с. 4].

В послереволюционные годы восторженному впечатлению способствовало восприятие коллективной декламации зрителями как формы нового агитационного искусства – искусства победившей власти рабочих и крестьян.

Сам Сережников писал: «Особенно широкое развитие получила хоровая декламация после Октября, потому что она созвучна новой общественности, в которой индивидуальное, обособленное начало уступает место коллективному, массовому. Основанная на принципе коллективизма, массового организованного сотрудничества, коллективная декламация зародилась тогда, когда ей и надлежало зародиться, а именно, накануне Октября (в 1915 г.), когда вся общественная атмосфера была, как бы насыщена коллективистическими устремлениями» [8, с. 6–7].

Закономерно, что идея Сережникова о коллективной декламации после революции нашла поддержку наркома просвещения А.В. Луначарского и многих других деятелей большевистского движения. Сам же Сережников видел преимущества коллективности не столько в актуальной форме для социального преобразования мира, сколько в творческом потенциале группы, необходимом для решения художественных задач. Он пишет о музыкально-речевом единстве коллектива, о психологической согласованности всех участников: «Хористы чтецы, одержимые одним общим чувством, имеют одинаковую мимику и одинаковый тембр, сменяющиеся при смене чувства (или образа). Психологическое единство всех хористов обнаруживается, таким образом, в единстве мимики и тембра» [8, с. 60]. Его размышления о психологическом единстве коллектива находят подтверждение в трудах современных ему и будущих исследователей групповой и коллективной работы А.С. Макаренко, Курта Левина, Эриха Фромма, Г.К. Щедровицкого и других.

В своих теоретических работах Сережников цитирует «Коллективную рефлексологию» В.М. Бехтерева и «Законы подражания» Габриэла Тарда. Он записывает свои размышления: «...во взаимодействии находятся отдельные хористы в декламационном хоре, причем, как показывают наши наблюдения, лица с большей возбудимостью оказывают большее воздействие на лиц с меньшей возбудимостью, чем эти последние на первых. Так, мною замечено, что когда в хоре отсутствуют лица наиболее возбуждающиеся, то это отмечается снижением общей возбудимости хора» [8, с. 42]. Необходимо отметить, что анализ записей уроков, проводимых Сережниковым на курсе в Государственном Институте Слова в Москве, показывает, что он особенное внимание уделял активизации групповой активности, постоянно вовлекая студентов в процесс обсуждения работ и общей дискуссии по вопросам чтецкого и ораторского искусства.

В архиве сохранились протоколы занятий В.К. Сережникова [5]. Это ценный материал, раскрывающий особенности его практики работы с учениками. Он активно использует метод «Обратной связи», тот самый, что сегодня стал основой современного тренингового обучения. Во время занятий Сережников просит читать известное ученику произведение, после чего объясняет критерии оценки и предлагает другим ученикам оценить чтение, говоря о том, что понравилось и о том, что требует корректировки. Таким образом, тренирует «ухо» слушателей и создает условия для корректного обсуждения. Сам подключается после всех высказавшихся и обязательно к своим замечаниям добавляет практические советы и рекомендации, как исправить тот или иной недостаток. Для него важна способность к самостоятельному анализу чужих работ: «... аудитория постепенно привыкнет к критике и через некоторое время будет более тонко подмечать те или иные стороны чтения». Сам он обращает внимание на различные аспекты чтения – орфоэпию, логику, произношение (замечает диалектизмы, дикционные недостатки), говорит о темпераменте и природных способностях, о понимании автора, технике речи и особенно об исправлении дыхания.

Студийная работа, которая была естественной средой для творческих поисков в предреволюционные годы, получила в 1917 году поддержку государства, заинтересованного в реализации идей массового самодеятельного и профессионального искусства. Утвердители нового искусства (УНОВИС) под руководством Казимира Малевича в Витебске или объединение Мастеров аналитического искусства (МАИ) Павла Филонова, студии танца и пластики по методике Ж. Далькроза или Ф. Дельсарта, Левый фронт искусств (ЛЕФ) Владимира Маяковского и Осипа Брика, другие литературные артели и цеха – все они транслировали идею коллективизма как оптимальной формы творчества. Студия декламации Василия Сережникова, вполне соответствовавшая запросу времени, не только получила идеологическую поддержку государства, но и бюджет для создания государственного института, в котором опыты по созданию нового жанра искусства декламации и художественного чтения были продолжены.

Еще одной причиной, обусловившей интерес к опытам Сережникова, был запрос на пропаганду в формах живой, устной речи, такой понятной большинству крестьянского, малограмотного населения страны. Чтецкие коллективы, возглавляемые Василием Константиновичем, объездили с гастролями многие города, побывали на Волге, Украине, городах средней полосы России... Вот как описывает впечатление от исполнения номеров в жанре коллективной декламации один из слушателей: «Как специалист драматического искусства, в сольной декламации я нашел много дефектов и недостатков. Но коллективная декламация меня настолько захватила, что мне не хочется говорить ни о чем, только о чувстве восторга перед этим искусством. Самое искусство и преподнесение его публике настолько ново, необычайно и изумительно, что не оставляет желать лучшего. Какая-то волна, стихия охватывает слушателя и уносит куда-то далеко, забываешь обо всем; впитываешь в себя те образы, которые преподносит коллективная декламация. Я чувствовал темп толпы, темп Ленина. Вас, дорогие товарищи, нужно направлять в рабочие театры, на заводы и фабрики. 6/VII. 1924 г. Саратов, Клуб им. Ленина. Шукайлов – режиссер драмкружка Союза деревообделочников»[9, с.49].

Первое послереволюционное десятилетие стало временем признания и широкого распространения коллективной декламации в стране. Открывались специализированные студии – Сережников пишет о таких проектах в Ленинграде, Самаре, Киеве, Москве, Сталинграде.

Номера коллективной декламации входили в программы различных творческих коллективов, театральных и чтецких школ. Например, в 1920 году была создана Тонально-пластическая ассоциация Тонпласо, в которой учили в том числе и хоровой декламации. Коллективная декламация как элемент представлений широко использовалась в новых формах самодеятельного искусства, таких как инсценировки, «живая газета», выступления «Синей блузы». «Однако, заимствуя внешние приёмы хорового чтения, самодеятельные коллективы практически не использовали «симфонических», темброво-гармонических идей Сережникова. В их творчестве коллективная декламация была гораздо проще и одновременно действеннее, это было прежде всего хоровое слово-плакат, «коллективная речь как бытовое явление» [6, с. 246].

Свою книгу о коллективной декламации Сережников подготовил к изданию еще в 1916 году, но она была отложена и опубликована в 1926–27 годах.

Постепенно идея коллективной декламации как идея сложного жанра чтецкого искусства, в котором необходимо было не только подбирать состав участников по тембрам голосов и умело дирижировать ими, но и ставить соответствующие этому жанру произведения – музыкально-поэтические композиции, круг которых был узок, теряла свою привлекательность. Зачастую требования к музыкальности исполнения оказывались выше, чем к точной передаче смысла. Чтение подчинялось поэтическому метру, в котором сам Сережников отмечал однообразие. Рубка фразы, скандирование стали привычными для исполнителей. Сам же Сережников мечтал, что этот этап развития будет пройден, и с повышением уровня квалификации чтецов появится возможность чтения прозы: «Коллективная декламация на первых порах своего развития несколько увлекается ритмом метризованным, идет, так сказать, по пути наименьшего сопротивления, ибо еще не достает нам развития в культуре живого слова вообще, и в чтении – в частности; недостает осознания и ощущения музыкальной природы речи, осознания и ощущения звука, как такового. Коллективная декламация пребывает в первом периоде своего развития и своего утверждения» [8, с. 79].

Возможно, если бы профессор Сережников остался на свободе, его энтузиазм помог бы выйти коллективной декламации на новый уровень развития и стать образцом для профессиональных и самодеятельных студий, но он был репрессирован. В 1935 году В. К. Сережников, служивший внештатным консультантом в поликлинике Кремля и дававший частные уроки Лазарю Кагановичу и прокурору Верховного суда Рубэну Катаньяну, оказался под следствием в Бутырской тюрьме, после чего отбывал свой срок политзаключенного в Башкирии и Казахстане. Его опыты коллективной декламации были прекращены, но сама идея коллективности в чтецком искусстве не умерла. В 60-х и 70-х годах XX века речевой хор широко использовался в литературно-музыкальных композициях агитбригад. Автор данной статьи хорошо помнит, как профессор З.В. Савкова в учебных студиях Ленинградского института культуры ставила большие чтецкие работы в хоровом исполнении, определяя их как искусство коллективного словесного действия. В своем учебном пособии «Речевой хор в массовом представлении», изданном в 1977 году, Зинаида Васильевна писала: «Хоровая декламация построена на музыкальной природе звучащего слова. В речи есть все, что и в музыке: звуковысотные изменения в словах и фразах, движение тона голоса в диапазоне, усиление и ослабление силы звука, смена темпов произнесения, изменчивость тембральной окрашенности звука, различный характер возникновения и продолжительности пауз, меняющийся характер произнесения слов, общая тональность звучания, развитие темы, ее кульминация, завершение и т.д. Этой музыкальной природе слова придается особое значение в хоровой декламации. Именно музыкальная природа слова и позволяет прибегать к полифоническому звучанию речи, то есть использовать в хоре высокие, средние и низкие голоса...» [7, с. 6].

Сегодня внимание к феномену коллективной декламации растет, и необходимо отметить работы немецкого слависта Петера Бранга [1] и отечественного исследователя В.В Золотухина [3].

15–18 июня 2019 года во время международной конференции СТЕПиР (г. Шымкент, Казахстан), посвященной практикам развития и обучения на рынке краткосрочного образования в Центральной Азии, автор статьи в память о Василии Константиновиче Сережникове, проведшем в ссылке в Алма-Ате несколько лет, предпринял попытку организации чтецкого хора и исполнения в жанре коллективной декламации стихотворения А. Фета «Утро это, радость эта..!». Когда-то исполнение именно этого стихотворения стало первым опытом коллективной декламации под руководством Василия Константиновича. В хоре участвовали 70 человек. Опыт коллективного чтения произвел огромное впечатление на самих участников и вызвал бурю аплодисментов слушателей.

Исходя из сказанного, можно сформулировать следующие выводы:

1. Искусство коллективной декламации остается уникальным российским изобретением, и в условиях сегодняшнего интереса к поиску необычных, экспериментальных форм современного искусства может быть возвращено в художественное культурное пространство страны.

2. Идея коллективности, ставшая притягательной для мыслителей в начале XX века, проявила себя не только в социальном проекте, но и в форме чтецкого искусства. Когда идея преобразования мира общими усилиями утратила энергию осуществления и столкнулась с репрессивным механизмом выстраивания новых отношений государства и личности, коллективное чтецкое искусство перестало быть актуальным.

3. Существуют и могут быть описаны связи между опытом коллективной декламации и работой художественных студий, объединений и обществ различного толка постреволюционного времени. Коллективная декламация оказала влияние на такие формы пролетарского творчества, как театр, массовые агитационные представления. Опыт преподавательский и постановочный может быть использован сегодня в групповой, например, тренинговой и проектной работе.  

Список литературы:


[1]     Бранг П. Звучащее слово. Заметки по теории и истории декламационного искусства в России. – М.: Языки славянской культуры, 2010. – 285 с.

[2]     Вячеслав Иванов. По звездам. Статьи и афоризмы. – СПб.: ОРЫ, 1909. – 438 с.

[3]     Золотухин В.В. В поисках новых форм коллективности: ансамбль и декламационный хор в русском театре 1910-1920-х годов. – Интернет-ресурс. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/vpoiskah-novyh-form-kollektivnosti-ansambl-i-deklamatsionnyy-hor-v-russkom-teatre-1910-1920-h-godov)

[4]     Невский В.А. Методы клубной работы. – М.: Книгоиздательство «На помощь деревне и школе», 1922. – 16 с.

[5]     РГАЛИ. Фонд 706. Ед. хр. 35. Дата: 1903–1970, Сережников Василий Константинович (1885–1952) – режиссер, мастер художественного слова. Рукописи В.К. Сережникова. Статьи.

[6]     Румянцев С.Ю. Музыкальная самодеятельность // Самодеятельное художественное творчество в СССР: очерки истории, 1917 – 1932 гг. / Под ред. К.Г. Богемской. – СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. – С. 195–355.

[7]     Савкова З.В. Речевой хор в массовом представлении / Уч. пос. – Л.: ЛГИК им. Крупской, 1977. – 64 с.

[8]     Сережников В.К. Коллективная декламация. Теория и практика в популярном изложении. – М.: Московское театральное издательство, 1927. – 222 с.

[9]     Эфрос Н. Записки чтеца. – М.: Искусство, 1980. – 248 с.

 

Текст публиковался:  Родченко И.Г. «Коллективная декламация» В.К. Сережникова в истории художественной культуры начала XX века // Общество. Среда. Развитие. – 2019, № 3. – С. 54–58.

Автор: Родченко Игорь Григорьевич – кандидат культурологии, Санкт-Петербургский государственный институт культуры 


19.11.2019 г.

Наверх
 

Вы можете добавить комментарий к данному материалу, если зарегистрируетесь. Если Вы уже регистрировались на нашем сайте, пожалуйста, авторизуйтесь.


Поиск

Знаки времени

Последние новости


2010 © Культуролог
Все права защищены
Goon Каталог сайтов Образовательное учреждение