Своеобразие портретов героев «Повестей Белкина» А.С. Пушкина

Портрет как часть художественной композиции и метод освоения внутренней жизни героев. 

Пленительный своей простотой и загадочностью цикл пушкинских новелл написан в селе Большое Болдино осенью 1830 года. И повествуется в нем о жизни провинциальной. Исключение, может быть, составляет «Гробовщик», действие которого происходит в Москве, но и здесь мы не встречаем никаких примет столичной жизни: «матушка первопрестольная» всегда отличалась своим бытом от европейского Петербурга. Другими словами, герои «Гробовщика», с их манерами, речью, одеждой, никак не заслуживают звания столичных жителей. Напротив, Пушкин словно подчеркивает провинциальность этих действующих лиц: Адриян Прохоров ходит в русском кафтане, дочерей его зовут Акулина и Дарья. Правда, простонародные имена девушек должны были контрастировать с их «европейским нарядом», но безвкусица этого наряда (желтые шляпки и красные башмаки) сводит на нет притязания дочек гробовщика на аристократизм и светскость.

Именно здесь, в описании одежды Адрияна и его дочерей, Пушкин словно сам говорит словами повествователя о своем методе портретирования: «Не стану описывать ни русского кафтана Адрияна Прохорова, ни европейского наряда Акулины и Дарьи, отступая в сем случае от обычая, принятого нынешними романистами». Автор сознательно не дает подробного описания костюмов своих героев, противопоставляя свой стиль стилю современных ему писателей.

В других новеллах этого цикла мы тоже не найдем подробностей изображения внешности героев. В самом деле, кто скажет, блондинкой или брюнеткой была Марья Гавриловна, героиня повести «Метель», что, кроме прекрасных голубых глаз красавицы Дуни, заставляло задерживаться в бедной избушке станционного смотрителя спешивших проезжающих, как выглядел в спокойные минуты своей жизни Сильвио?

Но, несмотря на отсутствие детальных портретов, читатель хорошо представляет себе пушкинских героев, они живут в его сознании «конкретными людьми», как в таких случаях говорят. Как же автору удается создать образ героя без подробного описания черт его внешности? На этот вопрос ответить трудно, если относиться к портрету только как к внесюжетному элементу, играющему лишь некоторую роль в его характеристике.

Не все, однако, полагают, что лаконичный портрет – это портрет либо несовершенный, либо не очень важный для создания образа героя. Например, М. Мещерякова считает, что лаконичность портрета приводит к возрастанию роли художественной детали, а обилие подробностей бывает нередко избыточным.¹

Отсутствие детального портретирования не обедняет художественное пространство «Повестей Белкина». Простота описания, кажущийся недостаток материала для воображения читателя, напротив, заставляет его фантазию работать более интенсивно, превращает его в со-творца художника. Импрессионисты считают, что возможно по какой-нибудь одной подчеркнутой особенности лица или фигуры дать представление обо всей наружности человека. Это происходит только тогда, когда деталь внешности героя несет более глубокий смысл, чем кажется на первый взгляд.

Например, о Марье Гавриловне (повесть «Метель») автор пишет, что она «стройная, бледная и семнадцатилетняя девица». Бледность Марьи Гавриловны, по-видимому, объясняется той атмосферой «книжного романтизма», которая повлияла на ее воспитание. Вот как описывает Ю. Манн типичного романтического героя: «Чело, как правило, бледное <…> нахмуренное. Волосы черные, густые, контрастирующие с бледностью чела».² 

Бледность как характерологическая черта встречается в повестях не раз: интересная бледность Бурмина, бледен Владимир во сне Марьи Гавриловны, Лиза, героиня повести «Барышня-крестьянка», думает, что лицо у Алексея Берестова должно быть бледное. Бледность – черта в смысловом отношении очень емкая, несущая в себе пушкинскую иронию и бесспорный пародийный подтекст. Бледность связана и с особым мировоззрением, явлением культурной жизни эпохи. «Бледные» герои страдают из-за неудовлетворенности этой жизнью, они «не от мира сего». 

Пушкин часто бывает ироничен по отношению к своим «романтическим» героям: Марье Гавриловне и Владимиру, Алексею Берестову и даже Сильвио. Думается, что ирония его направлена на романтизм  внешний, модный, накинутый на себя, как «Гарольдов плащ». Таким романтизм был для Алексея Берестова, явившегося в деревню «мрачным и разочарованным», с кольцом, на котором была изображена мертвая голова. Но не случайно сквозь антураж романтической манеры прорывается его истинная сущность: «румянец во всю щеку», веселый нрав и жизнелюбие.

Эти черты близки к народному идеалу – недаром Алексея тянет именно к простым крестьянским девушкам.

Основной композиционный прием в повести – контраст. Противопоставляются романтическое и житейское, «русский» и «нерусский» образ жизни, народность и мнимый, «маскарадный» аристократизм. Комизм ситуации состоит в том, что носительницей черт английского аристократизма, так сказать, законодательницей мод является старая набеленная гувернантка мисс Жаксон. Цвет ее лица для Пушкина важная деталь: он подчеркивает ее четырежды. Эта бледность искусственная, попытка скрыть истинное лицо, поэтому так безжалостно ироничен автор к своей героине.

Набеленной мисс Жаксон противопоставлена смуглая барышня Лиза. Барышня-крестьянка она не столько потому, что, нарядившись в сарафан, провела молодого барина, сколько из-за того, что был в ней тот «народный дух», о котором напишет позднее в «Войне и мире» Л.Н. Толстой. Смуглый цвет лица словно объединяет Лизу с крестьянскими девушками, загорелыми на сенокосе, как приблизил ее к народной среде синий сарафан, китайка, то есть дешевая ткань, избираемая простонародьем.

В «Барышне-крестьянке» с одеждой как важной портретной деталью связан и основной сюжетный мотив – мотив переодевания. Но и в других новеллах описание одежды тоже играет важную смысловую роль.

Через детали одежды, как «сквозь магический кристалл», можно увидеть и характер героя, и его судьбу, и отношение к нему автора. Три медали на полинялых лентах много могут рассказать о судьбе Самсона Вырина, черкесская шапка Минского удачно сочетается с мотивом похищения в «Станционном смотрителе», а «изношенный черный сертук» Сильвио – это не только намек на бедность, это трагизм охваченного и измученного темной страстью сильного человека, всецело сосредоточенного на своем внутреннем состоянии.

Судьба Сильвио вызывает сочувствие Пушкина. Понятны ему и жажда мести, и бедность, даже его недавний побег на Кавказ, под пули горцев, причудливо воссозданный в конце новеллы в кратком упоминании о героической гибели Сильвио под Скулянами.

Мысль о смерти часто приходила осенью 1830 года к Пушкину, «замурованному» в Б. Болдине эпидемией холеры, к тому же еще были живы в памяти впечатления его полного опасностей недавнего «путешествия» в Арзрум. Ею пропитана повесть «Выстрел», о ней и «Гробовщик», со смертью Владимира связан и сюжет «Метели». Владимир обречен с самого начала новеллы, его смерть предсказана Пушкиным еще до описания побега Марьи Гавриловны. В своем сне она видит жениха, «лежащего на траве, бледного, окровавленного». Умирая, он пронзительным голосом умоляет героиню обвенчаться с ним. Да и сам Владимир предчувствует свою смерть. Это предчувствие проявляется и в его «полусумасшедшем письме», где он просит забыть о «несчастном, для которого смерть остается единою надеждою». 

Мысль о смерти подчеркивается и в портрете Владимира. Потеряв дорогу в Жадрино, он «схватил себя за волосы и остался недвижим, как человек, приговоренный к смерти» (Курсив мой. – А.К.) С Владимиром связан мотив трагической судьбы, в этой тональности выдерживается его психологический портрет: он «начинал сильно беспокоиться», «с ужасом увидел», «отчаяние овладело им», «слезы брызнули из глаз его», наконец, утром в Жадрине Владимир «не говорил уже ни слова». Это обреченное молчание, гибель надежды, выразительно рисует душевное состояние героя.

Глубокий психологизм характеризует портреты всех персонажей «Повестей Белкина». Даже в «Барышне-крестьянке» с ее водевильной фабулой – переодеванием, недоразумениями и счастливой развязкой – портреты отличаются глубиной и правдивостью. Вот лишь один пример: Лиза при первой встрече с Алексеем «притворялась полуиспуганной, полузастенчивой». В короткой фразе изображено сложное психологическое состояние, в котором можно увидеть три оттенка: притворство, испуг и застенчивость. Испуг и застенчивость отразились на Лизином лице, в позе, жестах. Но при этом читатель увидел то, чего Алексей не заметил: лукавство в глубине черных глаз притворщицы.

Итак, портрет у Пушкина невозможно изъять из общей художественной структуры. Это важнейший элемент композиции, портретные детали пронизывают всю художественную ткань повестей, сопрягаются со всеми  «составляющими» произведения. Поэтому, на наш взгляд, к «Повестям Белкина» трудно отнести мнение М.О. Габель о том, что «художнику слова всегда важнее освоить нас с внутренним миром героя, заинтересовать его действиями и поступками, чем его внешностью, и описанию ее в произведении всегда принадлежит второстепенное место».³ Портрет в «Повестях Белкина», как видим, тесно связан именно с «освоением внутреннего мира» героев. В нем отражается не только характер, но и судьба человека, традиции, культура.

Примечания

¹  Мещерякова М. Литература в таблицах и схемах. Теория. История. Словарь – М., 2001.

²  Манн Ю.В. Динамика русского романтизма. – М., 1995.

³  Габель М.О.Изображение внешности лиц// Белецкий А.И.Избранные труды по теории литературы. – М., 1964.

Публиковалось:  Жизнь провинции как феномен русской духовности: Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции. 23-24 апреля 2003 г. Стр. 46-49