Шесть вещей, которым нас научил Николай Носов

Николай Николаевич Носов (1908-1976) — однин из лучших, и уж точно самый популярный, если измерять тиражами, детскй писатель СССР.

Николай Носов родился в Киеве. С малых лет он работал, чтобы прокормить большую голодающую семью, но, когда пришла пора поступать в институт, в последний момент передумал — пошёл не на химический факультет, а в Киевский художественный институт. Оттуда Носов перевёлся в Московский институт кинематографии, став в итоге режиссёром мультипликационных фильмов. Мы до сих пор помним мультфильмы по его рассказам и сказкам, самый известный, конечно, о поросёнке Фунтике.

Когда у Носова родился маленький сын, он начал писать для него рассказы и понемногу публиковать их в «Мурзилке». В 1945 году его рассказы впервые вышли отдельным сборником, и Носов — неожиданно для самого себя — без малого в сорок лет стал популярным детским писателем.

В 1951 по заказу Министерства просвещения Носов написал повесть «Витя Малеев в школе и дома» о том, как ленивый двоечник стараниями коллектива превращается в отличника. Повесть принесла ему Сталинскую премию и сделала его знаменитым. Именно тогда, например, Самуил Маршак выделил Носова как одного из лучших молодых писателей, хваля его за «юмор, лиризм и памятливую зоркость бытописателя».

И правда, останься нам от Носова только «Мишкина каша» да «Живая шляпа», мы до сих пор помнили бы его как замечательного писателя, с неизменным мягким юмором показывающего нам детские забавы и горести. Но нам осталось нечто большее — цикл повестей о Незнайке и его друзьях, коротышках, позаимствованных из журнала «Мурзилка» (а те, в свою очередь, ведут свой род от маленьких человечков, брауни, героев комиксов канадца Палмера Кокса, написанных в 80-х годах позапрошлого века).

Незнайка и Знайка, Торопыжка и Авоська, Ворчун и Молчун путешествуют, открывая для себя новые миры. Они побывают и в счастливом будущем Солнечного города, и в злобной карикатуре на капиталистическую Америку — на Луне. Но вот что интересно: хотя политический пафос Носова был очевиден, мы никогда не читали его книги как памфлеты. Скорее, наоборот, учились на них, открывая для себя неоднозначное устройство мира. Мы вспомнили шесть самых главных, иногда неожиданных, уроков носовских книг.

1.Бысть самостоятельным 

Первые герои рассказов Носова — неразлучная пара Мишка и Коля, фантазёры и затейники. Это один из первых советских текстов, где описан мир детей, почти не требующий присутствия взрослых.

Мишка и Коля хотят всё делать сами: варить кашу, сажать огород, заливать каток во дворе. Поначалу у них получается не очень, мы смеёмся над их неудачами, а под конец выходит всё лучше и лучше. В дальнейших повестях, «Весёлая семейка» (1949) и «Дневник Коли Синицына» (1950), Мишка и Коля уже не два неуклюжих мальчишки. Они строят свой инкубатор, выводят цыплят, ухаживают за пчёлами на пасеке.

Конечно, тут отразилось время написания, послевоенное. Тогда многим мальчишкам, оставшимся без отцов (и герои Носова — очень часто сироты), приходилось всему учиться самим, всё делать своими руками. Но и он первый показал детям, что они со всем могут справиться и всё им по плечу.

«Мы с Мишкой решили стараться изо всех сил, чтоб отделаться от этого пугала. Только у нас так ничего и не получилось. Всё лето простояло оно на нашем участке, потому что на посадке Мишка всё перепутал и посадил свёклу там, где уже была морковка посажена, а при прополке вместо сорняков петрушку повыдергал. Пришлось на этом месте в спешном порядке редиску посадить. Сколько раз я хотел отделиться от Мишки, да никак не мог. „Кто же, думаю, в беде товарища покидает!“. Так и маялся с ним до конца. Зато осенью красное знамя нам с Мишкой досталось. У нас самый большой урожай помидоров и кабачков оказался».

2. Бороться с собой 

Герой одного из ранних рассказов Носова «Огурцы» притащил домой полные карманы наворованных с поля огурцов, а мать его отправила сдавать их обратно со страшными словами «Пусть лучше у меня совсем не будет сына, чем будет сын — вор».

Сегодня, конечно, такое экстремальное воспитание звучит ужасно непедагогично: идёт ребёнок по улице, носом хлюпает, сердце разрывается. Но в итоге у Носова всегда всё кончается хорошо: борьба с самим собой, с живущим внутри тебя дурным и слабым человеком, всегда заканчивается у его героев триумфальной победой.

О том же повесть «Витя Малеев в школе и дома», где двоечник всего за один год становится отличником, прежде всего потому, что совершает невероятное усилие воли. Это усилие воли казалось даже современникам психологически неоправданным, но что же вы хотите — это же всего лишь сказка.

« — Ну, что там у тебя не получается? — спросила мама.

— Да вот, — говорю, — задача попалась какая-то скверная.

— Скверных задач не бывает. Это ученики бывают скверные».

«Витя Малеев в школе и дома», 1951

3. Не забывать про маленькие вещи 

До Носова дети занимались спасением мира наравне со взрослыми и даже гибли вместе с ними. Время вообще было героическое и не рассматривало как ценность частную жизнь. У Носова впервые герои могли не заниматься почти ничем. Ну там, хотеть собаку, например. Или переживать из-за школьных оценок. Это на самом деле было серьёзным прорывом: перестать в каждом сюжете устраивать революции и разрешить героям жить своей, маленькой жизнью.

Так школьная повесть о Вите Малееве рассказывала о школьных неуспехах и успехах героя. Больше ни о чём. Позднее, в «Незнайке», этот маленький, но гармоничный мир Носов буквально воспоёт: как правильно, как ладно устроена у коротышек жизнь, куда лучше, чем у великанов.

«Выбегаю на улицу, смотрю — идёт Шишкин.

— Слушай, — говорю, — Костя, мальчик и девочка рвали в лесу орехи, нарвали 120 штук, мальчик взял себе вдвое больше, чем девочка. Что делать, по-твоему?

— Надавать, — говорит, — ему по шее, чтоб не обижал девочек!

— Да я не про то спрашиваю! Как им разделить, чтоб у него было вдвое?

— Пусть делят, как сами хотят. Чего ты ко мне пристал! Пусть поровну делят.

— Да нельзя поровну. Это задача такая.

— Какая ещё задача?

— Ну, задача по арифметике.

— Тьфу! — говорит Шишкин. — У меня морская свинка подохла, я её только позавчера купил, а он тут с задачами лезет!».

«Витя Малеев в школе и дома», 1951

4. Не писать плохих стихов. 

«Я поэт, зовусь я Цветик, от меня вам всем приветик» — на долгие годы стало исчерпывающим определением графомана. Фраза эта, кстати, пришла из мультфильма про Незнайку, а не из книг. Но и в книгах вполне очевидно, что поэта Цветика зовут именно Цветиком из-за общей бессмысленности его деятельности, и вообще от этой художественной правды сплошной вред и расстройство.

Носов вообще был человеком очень практичным и писал книги прямого действия: прочитал и всё понял. Книги, от которых только больше запутываешься, были не по нему. Именно он научил нас смеяться над всякой вычурностью и фальшью.

«Это я про вас сочинил, — признался Незнайка. — Вот сначала стихи про Знайку: Знайка шёл гулять на речку, перепрыгнул через овечку.

— Что? — закричал Знайка. — Когда это я прыгал через овечку?

— Ну, это только в стихах так говорится, для рифмы, — объяснил Незнайка.

— Так ты из-за рифмы будешь на меня всякую неправду сочинять? — вскипел Знайка.

— Конечно, — ответил Незнайка. — Зачем же мне сочинять правду? Правду и сочинять нечего, она и так есть.

— Вот попробуй ещё, так узнаешь! — пригрозил Знайка. — Ну-ка, читай, что ты там про других сочинил?

— Вот послушайте про Торопыжку, — сказал Незнайка. Торопыжка был голодный, проглотил утюг холодный.

— Братцы! — закричал Торопыжка. — Что он про меня сочиняет? Никакого холодного утюга я не глотал.

— Да ты не кричи, — ответил Незнайка. — Это я просто для рифмы сказал, что утюг был холодный».

«Приключения Незнайки и его друзей», 1954

5. Быть дураками 

Гениальный эпизод в «Незнайке на Луне» описывает разносторонний мир капиталистической печатной прессы: как будто Носов, к его счастью до жёлтой прессы не доживший, каким-то чудом прозрел её в далеком будущем.

Прозрение заключалось не только в том, что люди любят читать всякую ерунду. Носов очень точно подметил, что ерунда устроена разумнее и практичнее всего умного. Вообще вспомним, что он это умное в целом не слишком любил, а над показушным знанием смеялся едва ли не больше, чем над наивным незнанием.

Самые лучшие герои у Носова часто оказываются дураками — те, кто не умеет притворяться и лгать, кто непосредственен и честен. Как бы глупо ни выглядел Незнайка, мы всегда смеёмся вместе с ним и никогда — над ним.

«Здесь были и „Деловая смекалка“, и „Давилонские юморески“, и „Газета для толстеньких“, и „Газета для тоненьких“, и „Газета для умных“, и „Газета для дураков“. Да, да! Не удивляйтесь: именно „для дураков“. Некоторые читатели могут подумать, что неразумно было бы называть газету подобным образом, так как кто станет покупать газету с таким названием. Ведь никому не хочется, чтобы его считали глупцом. Однако давилонские жители на такие пустяки не обращали внимания. Каждый, кто покупал „Газету для дураков“, говорил, что он покупает её не потому, что считает себя дураком, а потому, что ему интересно узнать, о чём там для дураков пишут. Кстати сказать, газета эта велась очень разумно. Всё в ней даже для дураков было понятно. В результате „Газета для дураков“ расходилась в больших количествах и продавалась не только в городе Давилоне, но и во многих других городах».

«Незнайка на Луне», 1965

6. Жить при капитализме 

Сатирическая по замыслу повесть «Незнайка на Луне» оказалась гениальным пророчеством о будущем страны. В 90-е годы многие бизнесмены открывали «Незнайку на Луне» заново, чтобы понять, как в этом новом времени вообще всё устроено.

Сейчас это гениальный учебник экономики для детей: в нём есть всё о рекламе, безработице, продажных СМИ, цензуре, вездесущей полиции, жуликоватых предпринимателях, кредитах. Жалко, что Носов не описал в своей книге одного: как выбраться из этого всего. Ну, если не на космической ракете или при помощи социальной революции.

«Наилучший выход из создавшегося положения — это начать продавать соль ещё дешевле. Владельцы мелких заводов вынуждены будут продавать соль по слишком низкой цене, их заводишки начнут работать в убыток, и им придётся закрыть их. А вот тогда-то мы снова повысим цену на соль, и никто не станет мешать нам наживать капиталы».

«Незнайка на Луне», 1965

Источник