Неуместная викторина

Как невзначай воспитывается профанация

В одной из московских школ прошла викторина, посвящённая обороне Москвы. Впрочем, в наше время лингвистическая конструкция «в школе» не обязательно обозначает пространственную локацию. Викторина проводилась в школьном аккаунте в Instagram. 

Мероприятие вышло за школьные стены и было поддержано столичным Департаментом образования. Что не удивительно: сейчас много говорится о возвращении в школы патриотического воспитания. Существуют планы и отчётность по этому направлению, и викторина по теме Великой Отечественной войны прекрасно укладывается в нужную статистику. Школе «за активность» идут баллы, которые учитываются в действующей системе мотивации и в конечном итоге каким-то образом перетекают в деньги. Даже другие школы, если их ученики подключатся к мероприятию, получат значимые плюсы. 

Викторина была приурочена к событиям 5 декабря 1941 года. Тогда, 80 лет назад, началось наступление советских войск, отбросившее фашистов от Москвы. Враг подошёл близко — до столицы оставалось всего 25 км, и выстоять в ту зиму было, без преувеличения, подвигом. Годы берут своё, и война потихоньку выпала из актуальной памяти народа, превратившись в сухие главы учебника истории. Оживить то время, открыть его для ребёнка заново, чтобы он увидел своих соотечественников в минуту страшного испытания и попытался узнать в них себя, — это хорошее дело. Но, обращаясь к чему-то высокому, нашему современнику надо быть особенно бдительным и придавливать в себе постмодерниста, пытающегося вылезти на первый план и решить задачу по-своему.

Вроде бы и правильные слова сказаны на странице сайта школы, посвящённой проведённой викторине: «в эти дни мы опять вспомнили ту войну. Но не для того, чтобы ненавидеть тех, кто принёс на нашу землю смерть и страдания, а чтобы всегда помнить тех, кто сделал всё, чтобы мы, живущие сейчас, могли смеяться и плакать, радоваться и огорчаться, учиться и работать, да просто жить!». Однако, похоже, авторы викторины как-то уж чересчур озаботились тем, чтобы избежать рецидивов ненависти, и максимально отдалились от главного, чем жили и дышали тогда наши соотечественники, — от самой битвы с врагом. Несмотря на то, что и поводом для мероприятия было выбрано наше контрнаступление, ни одного вопроса о том, что происходило на фронте, в викторине нет. Фокус внимания целиком отодвинут в тыл. Но надо сказать, что и жизнь тыла представлена в ней довольно странно — «краями», какими-то деталями, надёрганными без всякой системы.

Викторина состояла из пяти вопросов. Два из них выглядят вполне достойными. Первый — «Зинаида Петровна Троицкая — участница обороны Москвы. Чем она знаменита?» (правильный ответ — первая в России женщина-машинист). И второй — «Жители Москвы рыли во дворах домов так называемые «щели» — длинные окопы. Для чего они предназначались?». Ещё один вопрос понятно как попал в викторину — он задавал «детский колорит»: «Где в осаждённой Москве проводились новогодние ёлки для детей?». Можно ли называть военную ситуацию 1941 года вокруг столицы осадой — отдельная тема. Небрежность обращения с понятиями предосудительна, но в данной викторине — это далеко не главная проблема. Если же говорить по существу, то проведение ёлок в условиях военного времени — штрих интересный, но когда вопросов всего пять, отдавать один из них «на ёлки», — расточительство. Если копнуть глубже, то, конечно, и новогодние ёлки являются свидетельством подвига: в условиях тревоги и лишений у москвичей находятся силы и время на организацию детского праздника. Детям и под бомбёжками пытаются сохранить хоть кусочек детства. Но улавливает ли этот момент современный ребёнок, для которого ёлка — некая константа, неизменный атрибут Нового года? Пусть и переместили ёлки куда-то поглубже, их же не могло не быть… Сама формулировка вопроса создаёт такое ощущение: варианта отсутствия детских праздников не предполагается. 

Вообще, викторина как метод имеет существенный недостаток: надо выбирать правильный ответ из предложенных. А это значит, что устроителям викторины нужно предложить несколько готовых вариантов ответа, каждый из которых мог бы показаться подходящим. В некоторых случаях правильный ответ звучит, как чистая нота, и на его фоне альтернативные ответы выглядят притянутыми за уши. Например, к вопросу про окопы-«щели», которые рыли москвичи во дворах, были предложены такие варианты ответов: для ведения оборонительных боёв в случае прорыва фашистов; для минирования Москвы; для хранения продуктов зимой, — даже школьнику очевидно, что ни один из них не может быть правильным.

Другой крайностью являются вопросы, ответ на которые носит заведомо случайный характер. Таков ещё один вопрос викторины: «Первый салют в Москве прогремел 5 августа 1943 года. Сколько часов было дано на его подготовку?». Правильный ответ — 5 часов.  Много это или мало? Почему ребёнку важно знать, сколько ушло времени на подготовку салюта? Почему это важнее чем, например, то, в честь чего был дан салют?

Впрочем, все эти недоумения можно было бы счесть придирками, если бы не пятый вопрос: «За что накладывали штраф на жителей Москвы в вечернее время осенью 1941 года?». Варианты ответов: «за прогулки под луной», «за выход на улицу без собаки», «за любой незакрытый источник света из квартиры», «за посещение общественного места без маски и перчаток». 

Кто-то явно хотел пошутить. Возможно, он тяготился необходимостью придумывать эту викторину. Возможно, он стремился снизить пафос, сделать что-то менее формальное, более похожее на игру. Но есть вещи, которыми не шутят. Есть темы, в которых пафос уместен и его снижение выглядит профанацией, а то и кощунством. Викторина оказалась антипедагогическим действием, воспитывающим в школьниках возможность говорить о войне с глупым хихиканьем и чуть ли не с презрительной усмешкой.

Но удивительно не это. В каждом из нас сидит постмодернистский человек, который может внезапно устроить перфоманс, начав жонглировать словами и понятиями, которые, по идее, должны иметь вес и несомненную ценность. Понести может каждого. Удивительно не то, что подобная викторина была составлена, а что ей дали ход. Она получила одобрение на школьном уровне и информационную поддержку на уровне Департамента образования.

Тут возможно два объяснения, и оба плохие. Первое сводится тому, что люди, ответственные за воспитательную работу, через которых прошла данная викторина, — сами прожжённые постмодернисты (они прочитали ответы, посмеялись над ними и сочли подходящими). Если это так, то кого они могут воспитать из наших детей? Второе объяснение состоит в том, что мероприятие делалось исключительно для галочки (как говорят в народе — «на отвали»). Никого всерьёз не интересовало, что будут спрашивать у детей, какого качества весь этот материал. Удалось его подверстать к теме битвы за Москву — и замечательно. Всем зачлось участие, коэффициенты, по которым оценивается их работа, подросли. Важен процесс, а на реальный результат всем плевать. Так что и в этом случае о нормальном воспитании говорить не приходится. Неизвестно даже, какой из этих двух вариантов хуже; третьего же, пожалуй, и нет.