Советский кинопрокат и журнал «Советский экран»

Это основная часть Введения в книгу "Лучшие и худшие фильмы советского кинопроката: мнения читателей журнала «Советский экран» (1958-1991)". Скачать книгу полностью можно, перейдя по этой ссылке>>> .

В «оттепельные» времена число киноустановок в СССР выросло с 28 тысяч (1940 г.) до 103,3 тысячи в 1960-м. Этот рост продолжился и далее (149,7 тысяч киноустановок в 1966 году, 157 тысяч киноустановок в 1970 г.). Увеличивалось и число кинотеатров: 3994 в 1966 году и 4399 в 1970 году. Посещение кинозалов стало любимым развлечением десятков миллионов (Киногод…, 1970: 73; Косинова, Аракелян, 2015; Советское кино…, 1971: 2).

Так что нет ничего удивительного, что во времена оттепели кому-то «наверху» пришла мысль, что в СССР надо возродить массовое иллюстрированное издание о кинематографе. Конечно, в ту пору выходил солидный журнал «Искусство кино», но он в силу своей специфики не был рассчитан на массовую аудиторию, и тираж его в 1957 году был всего около 16 тыс. экземпляров.

Сказано — сделано, в 1957 году тираж журналу «Советский экран» был определен в 200 тыс. экземпляров, а на пост главного редактора был назначен кандидат искусствоведения, бывший чиновник в области культуры Николай Кастелин (1904–1968). Правда, как-то существенно проявить себя в этой должности он не успел — в 1958 году его сменила киновед, кандидат искусствоведения Елизавета Смирнова (1908—1999), которая и выступила с инициативой проведения среди читателей журнала конкурса «Лучший фильм года». Первый такого рода конкурс был объявлен по итогам 1958 года. Поначалу он состоял из двух частей – голосования читателей (путем анкетирования, когда в списке фильмов годового кинопроката читатели должны были отметить понравившиеся им картины) и кинокритиков. В период редакторства Е.М. Смирновой кинопосещаемость в СССР росла ежегодно, увеличивалось и число подписчиков журнала, так что к 1961 году тираж журнала достиг уже 400 тыс. экземпляров.

Сейчас уже трудно сказать, почему вскоре после подведения итогов зрительского голосования в десятом номере журнала за 1961 год (Итоги…, 1961: 6-7) главным редактором издания был назначен кинокритик и киновед, кандидат искусствоведения Дмитрий Писаревский (1912-1990), который внес изменения в начинавшую формироваться традицию сравнения мнений читателей и кинокритиков, перестав последних приглашать к участию в голосовании по итогам киногода. 

Вероятно, это решение было связано с наметившимися резкими расхождениями во мнениях между читательским активом «Советского экрана» и вердиктом кинокритиков. Быть может, такова была воля вышестоящего начальства. В любом случае журнал больше не стал рисковать – отныне на его страницах ежегодно публиковались только мнения читательского актива. 

Другим новшеством с приходом Д. Писаревского стала публикация общего числа читателей, участвовавших в голосовании и количества читательских голосов, отданных за конкретный фильм (позднее к этому добавились и иные данные: гендерные и профессиональные характеристики, место жительства и др.), а затем (с 1962 года) конкурса, выявляющего мнения читателей журнала о лучших, по их мнению, киноактерах и киноактрисах года и лучших зарубежных фильмах в советском кинопрокате.

Здесь надо отметить, что Дмитрий Писаревский стал рекордсменом по длительности пребывания на посту главного редактора «Советского экрана». Из тринадцати довольно часто сменявших друг друга редакторов журнала только ему удалось продержаться в этой должности четырнадцать лет: с 1961 по 1975… 

А ведь в конце 1968 года над ним сгустились грозовые тучи: в идеологически выверенном журнале «Огонёк» было опубликовано открытое письмо Народного артиста СССР Николая Крючкова (1911-1994) под названием «Справедливая критика», в котором он нещадно отругал журналы «Искусство кино» и «Советский экран» за пропаганду западного кинематографа и замалчивание советского.

Приведу текст этого открытого письма полностью:

«Я с большим интересом прочел в журнале «Огонек» № 43 статью профессора  В. Разумного о журнале «Искусство кино» — «Позиция... но какая?».

Мне, как актеру, работающему много лет в нашей кинематографии с разными режиссерами разной творческой манеры и разной степени таланта, актеру, переигравшему много ролей в различных фильмах, непонятна позиция журнала «Искусство кино».

Мы, советские художники, не мыслим искусства, литературы, кино без боевого накала, без партийной страстности, без идейной нацеленности. Мы знаем, что искусства, тем более, сегодня, во время ожесточенной борьбы с буржуазной идеологией, искусства вообще, вне класса не существует и существовать не может! Только весьма близорукие люди могут думать, что существуют художественные произведения современного искусства без классового адреса, что существуют художники, которых вообще не интересует политика: будто их тема — это проблемы вечного, это проблемы только «общечеловеческие».

Журнал «Искусство кино» из номера в номер, с одинаковой бесстрастностью говорит и о художниках буржуазного кино и о художниках Советского Союза. Всё реже и реже на страницах журнала вспоминают о боевом советском кинематографе и его мастерах, о социалистическом реализме в кино и о том, что родиной героического и революционно-романтического искусства на экране является Советский Союз.

Если собрать все статьи за последние годы о Феллини, Антониони, Де Сика, Бергмане (не спорю, талантливых мастерах) и о некоторых других режиссерах и актерах буржуазного Запада, напечатанные в журнале «Искусство кино», то о каждом из них можно составить по нескольку томов монографий похвалы и восторга. Но, к сожалению, о советских мастерах кино, создавших самое революционное киноискусство мира, — режиссерах, актерах, операторах, сценаристах — пишут в журнале очень редко. А если и пишут о наших деятелях кино, то главным образом о тех молодых режиссерах, которые находятся в плену подражания западным мастерам, подражания, из-за которого пропадает национальный характер искусства, пропадают идейная направленность и реалистическое отношение к изображаемой действительности.

Часто на страницах журнала восхваляются фильмы с мещанским брюзжанием, пессимистическими нотками, странной эротической развязностью. Все это преподносится как «художественная смелость» и «новаторство».

Вместо того, чтобы журналу «Искусство кино» популяризировать настоящие новаторские завоевания советского кинематографа, начиная от Всеволода Пудовкина, Сергея Эйзенштейна, Александра Довженко, Фридриха Эрмлера и многих других, ныне здравствующих мастеров советской кинематографии, о которых знает весь мир, вместо этого журнал только в годовщину смерти вспоминает имена великих мастеров советской кинематографии и отдает дань воспоминанию.

Как не ищите, вы не найдете на страницах журнала серьезного разговора о творческом методе того или иного актера, десятки лет проработавшего в советской кинематографии, создавшего десятки образов своих современников, которые полюбили миллионы наших зрителей. Не ищите! Скорей наоборот, чем популярнее актер, чем больше он создал разных образов, тем непопулярней о нём разговор: это не модно, это трафарет.

Сколько ролей в нашей кинематографии сыграно такими замечательными актерами, как Любовь Орлова, Борис Андреев, [Всеволод] Санаев, и многими другими, кто и сегодня украшает наше искусство и нашу кинематографию! Но разве о них вспоминают на страницах нашего киножурнала? Нет, не ищите этого!

Вы не найдете на страницах журнала статей о том, почему зритель уходит из кинозала, не досмотрев тот или иной фильм, не ищите хотя бы одну статью о причинах отказа зрителей посмотреть фильм, который восхваляется на страницах журнала «Искусство кино». Наоборот, во многих статьях вы найдете высказывания о том, что талантливость фильма не определяется количеством зрителей, будто фильмы делаются не для массового зрителя, а для горстки снобов из Дома кино.

Статью В. Разумного можно было бы продолжить по многим аспектам критики работы журнала «Искусство кино».

Надо с огорчением сказать, что нашему кинематографу с печатными органами здорово не повезло!

Очень жаль, что в статье В. Разумного не говорится и о другом киножурнале — о «Советском экране», который выходит фантастически большими тиражами — более четырех миллионов экземпляров в месяц! Около пятидесяти миллионов экземпляров в год! Это сотни тонн драгоценной бумаги! Это работа большой армии людей! И что же? Чему служит журнал «Советский экран»?

На этот вопрос можно твердо ответить: в основном рекламированию зарубежных фильмов, зарубежных режиссеров и актеров, а иногда, только иногда, на страницах журнала «Советский экран» появляются довольно невнятные заметки о советской кинематографии с определением главным образом «нравится» или «не нравится» тому или иному критику тот или иной советский фильм. Создается впечатление, будто журнал «Советский экран» пишет о советских фильмах по принуждению.

Или возьмем газету «Советский экран». Газета без позиции, мечется из стороны в сторону, будто боясь кого-то обидеть. А какая может быть идеологическая борьба, чтобы не обидеть противника!

Особенно следует отметить, что все эти печатные органы совершенно забыли о национальном характере искусства, и в частности киноискусства, без чего невозможна большая кинематография.

Разве не обидно, что смотришь иной наш фильм, и достаточно переменить имена героев, и не поймешь, где происходит действие кинокартины — в какой-нибудь западной стране или в Советском Союзе.

Обязательно надо укрепить редакции обоих журналов и газеты людьми, которые смогут поставить эти печатные органы на службу советской кинематографии и советским зрителям.

Народный артист СССР Николай Крючков» (Крючков, 1968: 17).

Любопытно, что в данном письме есть несколько грубых фактических ошибок: например, в СССР никогда не было газеты «Советский экран»; в открытом письме Николая Крючкова, вероятно, имелась в виду газета «Советское кино», которая еженедельно издавалась в качестве приложения к газете «Советская культура» с 1963 по 1970 год. 

Понятно, что Николай Крючков, скорее всего, только подписал письмо, заранее подготовленное в редакции «Огонька», возглавляемой в ту пору известным писателем и драматургом, лауреатом двух сталинских премий Анатолием Сафроновым (1911-1990), известным своими консервативными взглядами (кстати, он был одним из главных редакторов-долгожителей: журналом «Огонёк» он руководил с 1953 по 1986 год!). Позиция редакции «Огонька», несомненно, учитывала антиоттепельные уроки «пражской весны» 1968 года, приведшей к введению совестких войск в Чехословакию.

И надо сказать, что атака «Огонька» на «Искусство кино» и «Советский экран» имела существенные последствия: в 1969 году с поста главного редактора журнала «Искусство кино» была уволена кинокритик Людмила Погожева (ее надолго сменил на этой должности литературовед, театральный и кинокритик Евгений Сурков). Вскоре была ликвидирована и газета «Совесткое кино».

А вот главный редактор "Советского экрана" — кинокритик Дмитрий Писаревский — устоял под этим ударом и продержался на своем посту до 1975 года.

Именно при Д.С. Писаревском тираж журнала «Советский экран» с 1961 по 1967 годы вырос с 400 тыс. экз. до 2,8 млн. экземпляров. Правда, потом, достигнув этого пика, тираж журнала стал падать, пока в 1970-х не стабилизировался на уровне около 2 млн. экземпляров.

При этом причины роста тиража журнала в 1960-х вроде бы понятны: кинопосещаемость кинотеатров в СССР в 1960 году была 17,0 на душу населения, а в 1966 — 19,0. Рост зрительского интереса к кино вызывал повышение читательского интереса к журналу «Советский экран». Но вот падение тиража журнала с 2,8 миллионов в 1967 до двух миллионов в 1968-1970 годах в объяснить, на мой взгляд, сложно: кинопосещаемость в ту пору продолжала оставаться на уровне выше 19 в год на душу населения (при этом средний горожанин смотрел кино 21 раз в год, а сельский житель – 17,5 раз в год)…

Допустим, упала подписка, ну, так журнал в киосках «Союзпечати» разметали за день-два продаж. Мне кажется, здесь могло иметь место административное решение. Но и здесь тогда вопрос — почему? Мощности типографии нужны были для чего-то более важного? Решили сэкономить бумагу (вспомним, что о «сотнях тонн драгоценной бумаги» говорилось и в открытом письме Н. Крючкова), которую отдали на что-то иное? В итоге тираж журнала «Советский экран» ближе к середине 1970-х остановился на уровне 1,9 млн. экземпляров и продержался неизменным по 1984 год включительно (а в это время кинопосещаемость из года в год падала).

Конечно, с 1965 года у «Советского экрана» появился конкурент – ежемесячное иллюстрированное рекламное обозрение «Спутник кинозрителя», стартовавшее небольшим тиражом в 50 тыс. экз., но уже к 1969 году достигшее тиража 400 тыс. Однако конкуренцию со стороны этого издания тоже не стоит преувеличивать: в эпоху «застывшего» на отметке 1,9 млн. экз. тиража «Советского экрана» в 1970-х – первой половине 1980-х тираж «Спутника кинозрителя» также стабилизировался и сохранял в среднем тираж 400 тыс. экз. (с пиком 480 тыс. экз. в 1978 году).

В период довольно короткого редакторства журналиста Анатолия Голубева (1935-2020), который был на этом посту с 1975 по 1978 год, никаких особых новшеств в «Советском экране» не вводилось (Головской, 2004; Орлов, 2011). 

Бывший чиновник Госкино, кинокритик, сценарист и телеведущий Даль Орлов (1935-2021) в качестве главного редактора «Советского экрана» стал более заметной фигурой. Он занимал эту должность с 1978 по декабрь 1986 год и, если бы не перестройка, отправившая в отставку многих тогдашних киноначальников, работал бы в журнале и дальше (Головской, 2004; Орлов, 2011). 

Сменивший Д.Е. Орлова театровед, кандидат искусствоведения Юрий Рыбаков (1931-2006) попытался перестроить «Советский экран» в духе новых времен, и в период его редакторства (1986-1990) возник эксперимент с молодежными выпусками журнала, где свои острые перья оттачивала кинокритическая молодежь.

Финальный этап советского периода журнала достался кинокритику и киноведу, кандидату искусствоведения Виктору Демину (1937-1993), при котором «Советский экран» переживал уже трудные времена. 

Причин тому было много. К примеру, в «Большой советской энциклопедии» (БСЭ, 1977: 269) есть раздел «Обеспеченность населения предметами культурнобытового назначения длительного пользования». Там приводятся следующие данные количества телевизоров на 100 семей: 1965 (24 шт.) при населении СССР 230 млн. человек, 1970 (51 шт.) при населении СССР 241 млн. человек, 1975 (74 шт.) при населении СССР 254 млн. человек. И это при средней величине семьи в тот период 3,5 человека (для упрощения, без младенцев, которые не смотрели ТВ, будем считать, что 3). При этом динамика числа семей в СССР была следующей: 1965 – 54 млн. (следовательно, около 13 млн. телевизоров х 3 = 39 млн. телезрителей). 1970 – 58 млн. (30 млн. телевизоров х 3 = 60 млн. телезрителей). 1975 – 63 млн. (46 млн. телевизоров х 3 = 138 млн. телезрителей) (Волков, 1983: 79-101). В 1957 году число телевизоров у населения СССР превысило один миллион. В конце 1980-х у советских людей было уже свыше 50 млн. цветных телевизоров (Бейлин, 2015). И по советскому ТВ практически ежедневно демонстрировались отечественные и зарубежные фильмы разных жанров.

Таким образом, из года в год советский кинопрокат испытывал все большую конкуренцию со стороны телевидения, которое во времена «перестройки» стало еще и довольно разнообразным и зрелищным.

Однако к началу 1990-х основным конкурентом кинематографа стало не телевидение, а видео, благодаря которому советские зрители активно знакомились со многими ранее недоступными плодами «буржуазного экрана».

Не стоит также забывать о бурной политической деятельности, которая тогда увлекала миллионы граждан СССР, и о серьезных экономических трудностях… 

В итоге к началу 1990-х кинопосещаемость в СССР упала до 12,0 в год на душу населения, а это неизбежно привело к падению подписки и тиража «Советского экрана», который в 1989-1990 годах составлял 1 млн. экз., а в 1991 – уже только 400 тыс. Далее тираж журнала падал уже катастрофически: от 0,3 млн. (первые номера 1992 года) до 0,2 млн. (№ 7, 1992) до 50 тыс. экземпляров к концу 1992 года.

Любопытно, что именно во время перестройки «Спутник кинозрителя» стал настоящим конкурентом «Советского экрана». Тираж «Спутника кинозрителя» с 1985 года по 1989 год увеличился с 0,5 млн. экземпляров до 0,8 млн. экземпляров. Правда, потом также началось падение: 0,6 млн. экз. (1990), 0,4 млн. экз. (1991). А потом, как и у «Экрана», была просто катастрофа: 30 тыс. экз. (1992) и 25 тыс. экз. (1993), то есть «Спутник кинозрителя» перестал быть по-настоящему массовым киноизданием…

Данные статистики показывают, что динамика кинопосещаемости советских и зарубежных фильмов на душу населения СССР (указано число посещений кинозалов за год) выглядела так (Таб. 1): 15,1 (1957), 17,0 (1960), 17,9 (1963), 18,7 (1965), 19,0 (1966), 19,8 (1968), 19,4 (1970), 18,4 (1972), 17,5 (1976), 15,5 (1983), 13,5 (1987), 12,0 (1991).

При этом «средняя посещаемость одного игрового советского фильма за год проката в период наивысшей зрительской активности населения СССР составляла: 1962-й — 12,0 млн. зрителей, 1965-й — 13,2 млн., 1969-й — 15,8 млн., 1973-й — 11,7 млн.» (Жабский, 2012).

В самом деле, падение кинопосещаемости в СССР во второй половине 1980-х приняло «хроническую форму, а до нее можно было не доводить. Ведь у советского кино связь со зрителем была. Вот, скажем, лидеры проката 1980 года: «Пираты XX века» — 87,6 миллиона зрителей, «Москва слезам не верит» — 84,5 миллиона на каждую серию, «Экипаж» — 71,1 миллиона на каждую серию. И это без учета посещаемости в последующие годы. При средней цене билета 24 копейки и средней цене производства 450 тысяч рублей на серию доход от каждого из этих фильмов превышал затраты более чем в тридцать пять раз!!! Удельный вес зрелищных картин стал уменьшаться с 1986 года. Тогда меньше 5 миллионов зрителей собрали 55,6 процента картин, в 1987-м — уже 62,9 процента, в 1988-м — 75,9 процента, в 1989-м — 86,3 процента, в 1990-м по неполным данным — 95 процентов. Аутсайдеры проката превратились в агрессивное большинство» (Фуриков, 1998).

Но вернемся к ежегодному анкетированию читателей «Советского экрана». Анкеты заполняли и посылали в журнал не миллионы, а 20-50 тыс. самых активных читателей. В среднем это составляло всего лишь 2% от общего тиража журнала, который колебался, но в 1970-х – 1980-х был около 2 млн. экземпляров. 

Таким образом, нельзя говорить о том, что за лучшие фильмы года голосовали обычные зрители, которые десятками миллионов смотрели фильмы в кинозалах. 

Эти 2% читательского актива «Советского экрана» состояли из настоящих киноманов, которые ходили в кино очень часто (нередко несколько раз в неделю), были (в целом, хотя, разумеется, анкеты заполняли и школьники) более образованными, чем «среднестатистическое» население СССР (см. данные по уровню их образования, приведенные в журнале). Чтобы не только ходить в кино, но заполнить анкету, купить марку и отправить конверт в редакцию, надо было быть по-настоящему активным любителем кино и журнала «Советский экран».

Кроме того, читательский актив журнала в 90% случаев проживал в городах, то есть мнения сельского населения СССР почти не учитывалось. 

Таблица 1. Динамика производства полнометражных игровых фильмов, ежегодной кинопосещаемости, тиража журнала «Советский экран» и числа читателей журнала, участвовавших в ежегодном анкетировании

* Эти данные несколько отличаются в зависимости от источника информации, но тенденция к неуклонному росту числа телевизоров на 100 советских семей остается неизменной.

Всё эти (и иные факторы) приводили к тому, что результаты голосования актива читателей «Советского экрана» порой существенно отличалось от кассовых показателей фильмов в кинопрокате.

С 1966 года редакция «Советского экрана» при проведении конкурса «Лучший фильм года» стала учитывать гендерную составляющую аудитории, а чуть позже – такие факторы, как возраст, образование, профессия, место жительства и частота кинопосещений.

Возраст. В течение всех лет опросов среди читателей журнала, участвовавших в опросе, доминировала молодежная аудитория до 30 лет, составлявшая свыше 80%, часто с тенденцией роста в сторону 90%. Около 20% читателей составляла несовершеннолетняя аудитории. Читателей от 30 до 40 лет было разные годы от 8% до 12% с тенденцией к уменьшению. Читателей в возрасте от 41 до 55 лет было 4% – 6%, а читателей старше 55 лет – 1% – 2% с постепенным снижением до 1%.

Образование. Читателей с незаконченным высшим и высшим образованием на протяжении всех лет опросов «Советского экрана» было от 30% до 40% процентов. В этом же диапазоне колебалось число читателей со средним и средним специальным образованием.

Профессия и учеба. Здесь доминировали учащиеся школ и техникумов (в среднем 25%-30%), инженеры и служащие (в среднем 25%-30%) и студенты вузов (примерно 15%). Рабочих было примерно 10%, пенсионеров – 1% и менее. Колхозников было совсем мало – как правило, не более 1%.

Место жительства. Свыше 90% читателей журнала, участвовавших в опросе, проживало в городах. Свыше 50% – в крупных городах (в 1970-х – 1980-х эта цифра часто превышала уже 70%).

Кинопосещаемость. Свыше 90% опрошенных читателей «Советского экрана» посещали кинотеатры от одного раза в месяц до нескольких раз в неделю. При этом не менее трети опрошенных – каждую неделю, а каждый десятый – несколько раз в неделю.

Последний раз редакция журнала «Советский экран» обнародовала данные кинопосещаемости своих читателей, ответивших на анкету 1986 года. Тогда большинство опрошенных читателей «Советского экрана» (93,0%) посещали кинотеатры от одного раза в месяц до нескольких раз в неделю. При этом 30,4,% – каждую неделю, а 11,3% – несколько раз в неделю. В последующие годы такого рода данные в журнале уже не публиковались.

Гендер. Здесь в итогах анкетирования наблюдалась существенная разница между временными периодами. С 1966 года (именно тогда журнал впервые разделил свою аудиторию по гендерному признаку) по 1973 год заполненных анкет читателей женского пола было в три с лишним раза больше, чем мужского. Однако потом, вероятно, социологи обратили внимание редакции на нарушение гендерного паритета, и с 1974 года ситуация стала постепенно меняться. В 1974-1977 женских ответов на анкету стало уже только вдвое больше мужских, а с 1979 года ситуация стабилизировалась на соотношении 44% – 45% мужских голосов против 54% – 55% женских. Можно предположить, что с 1974 года приходящие по почте анкеты сортировались и обрабатывались в выборке, более стремящейся к гендерному балансу…