Православный православному - кто?

Православные... Чада одной Церкви... Но как мы воспринимаем друг друга? Братья ли мы  или контрагенты общественных отношений?

Падению Российской Империи и революции начала XX века предшествовал длительный, двести лет расшатывавший общество, период апостасии, отхода от православной веры. Сначала он захлестнул верхние классы, потом перекинулся и на «простой народ», который на «элиту» общества всё равно смотрел, как на предателей.

Так что, и катастрофу 100-летней давности, и разложение общества с последующим распадом державы 70 лет спустя  несложно связать именно с отходом от веры и потерей религиозной общности.

Но нет худа без добра, наряду с развалом произошёл и отказ от государственного атеизма. Люди вспомнили религию прадедов - во всяком случае, потянулись в восстанавливаемые храмы, стали принимать крещение и крестить детей, начали, как сейчас говорят, воцерковляться.

И это дало надежду на то, что у людей сформируется и более здоровый, и общий взгляд на многие вещи. Во всяком случае, у меня такая надежда была. Да, можно сказать, что в высшей степени наивная, тем не менее...  Да мы же теперь братья во Христе. Неужели не договоримся между собой и не решим, как правильно жить?

Сразу оговорюсь, хотя это и так, надеюсь, понятно - тут никакого противопоставления православных верующим иных конфессий и атеистам. Но, тем не менее, степень общности у людей одной веры должна быть выше. И православие, всё-таки, «системообразующая» религия России. Так что есть основания говорить о том, что страна пойдёт туда, куда пойдёт православие, и куда  поведут её православные. Во всяком случае - те, кто так себя называет.

Как, по идее, должно быть? Общая православная вера сближает и скрепляет людей. Она также даёт и сходный взгляд на основополагающие вещи, относящиеся не только к вере как таковой, но и к обществу. Да, православие - не социально-экономическое учение и в этом смысле прямых указаний не даёт. Однако из православной философии многое вытекает. Скажем, совершенно очевидно, что вопиющее социально-экономическое неравенство и несправедливость с нею несовместимо. Более того, ставить рыночную свободу выше социальной защиты - тоже не в духе православия. Человек человеку, всё-таки, прежде всего - брат, а не контрагент.

Не раз говорилось о том, что ещё 2000 лет назад, на заре христианства, с ним оказалось не совместимо рабовладение. Да, никакого призыва к его отмене в христианском вероучении не было. Но как с ним согласуется то, что одни люди - говорящая скотина или «говорящие орудия» у других? Никак, и по мере христианизации Древнего Рима там и рабство сошло на нет.

В общем, православное вероучение, не давая прямых директив по поводу форм собственности, степени экономической свободы и т.п., прокладывает некое общее русло, в котором можно двигаться, в том числе, и в хозяйственной жизни. И фундаментальных, непреодолимых противоречий между православными о том, как строить жизнь в обществе и общественные отношения, вроде бы, быть не должно.

Но что мы видим сейчас, в России на стыке первого и второго десятилетия XXI столетия, спустя четверть века после начала православного возрождения? То есть, уже спустя целое поколение - у тех, кто молодыми людьми пришёл в храм на исходе советской эпохи, уже дети выросли.

У нас первые лица страны - православные, в основном. Во всяком случае, нам их показывают по телевизору в православных храмах. То же можно сказать и о многих лидерах оппозиции. То же - и о многих «владельцах заводов, газет, пароходов» и большинстве работников их предприятий.

Это значит, например, что двое из, видимо, раскалывающегося «тандема» - Путин и Медведев, прежде всего - братья во Христе. И такой же брат им обоим, например, оппозиционер Немцов. Как и они ему. То же можно сказать и о вышеупомянутых владельцах заводов и их работниках.

Так почему бы братьям не отнестись друг к другу по-братски, и не выработать после этого общую политику на общее благо?

Ещё раз оговорюсь - православие диктует братское отношение и к неправославным. Что же до социально-экономических воззрений, более или менее явно вытекающих из вероучения, то и в других религиях они сходны. Так что это способствовало бы, как раз, сплочению нашего разнородного общества.

Но братства между православными, принадлежащими разным политическим лагерям и социальным слоям, нет. Социальная или политическая принадлежность, а также личный интерес - первичный, если не единственный, определяющий признак.

Православный православному - прежде всего, не брат во Христе, а именно контрагент, политический или социально-экономический антагонист, конкурент. Но, если брат во Христе - уже во вторую очередь, тогда вообще о братстве речи быть не может. Поскольку здесь не может быть никакой второй очереди. А логическое продолжение всего этого ведёт к ещё худшим выводам - если православный православному не брат, - то какой он православный вообще?

То же можно сказать и о нас на нашем бытовом уровне, не одни большие политики и олигархи так не по-братски ведут себя и друг к другу, и к нам. Мы сами - на работе, на улице, в доме, совсем не похожи на братьев во Христе.

Сейчас, вероятно, самое время сказать о фантастической наивности или там космической глупости написанного выше. Дескать, а что тебя удивляет? Неужели ты и правда думаешь, что...?

А для атеиста существующая ситуация, вероятно - дополнительное доказательство правоты его взгляда на вещи. Может быть даже, наиболее сильное доказательство. Которое, прямо скажем, крыть нечем.

Да, допустим, космическая наивность. Но ведь то, что должно быть - естественно, а существующее положение вещей - противоестественно. Это тоже факт, и хотелось бы понять, почему так. Наконец, сказать по этому поводу: «ну, се ля ви», тоже как-то не очень совместимо с православной верой и философией.

Да, можно ещё сказать, что не так много времени прошло. Ну, что такое 20-30 лет? А через поколение - другое православного воспитания мы и к братству придём.

Но, во-первых, оснований на это рассчитывать не так уж много. Если экстраполировать нынешние процессы, получится, что через десятки лет мы можем прийти к чему-то совсем иному. И, главное, такой ответ был бы попыткой отмахнуться от проблемы.

Во-вторых, дать такой ответ мешает наше дореволюционное прошлое. Столетия назад православные крепостники православных крепостных продавали и покупали, как скотину, православные православных убивали (зачастую изуверскими способами), грабили, эксплуатировали... Это тоже - в большом политическом и социально-экономическом разрезе. Но и на бытовом уровне до православного братства было далеко.

Впрочем, есть и отличия того времени (а также советского времени) от нынешнего. Сквозь всю грязь и кровь понимание того, что мы - братья во Христе, всё же проступало. И на «макроуровне», когда каялся Иван Грозный. И на бытовом. Вспомним «Кому на Руси жить хорошо» Некрасова:

«Я в Воскресенье светлое

Со всей своею вотчиной

Христосовался сам!

 Моя супруга, бабушка,

Сынишки,  да и барышни,

Не брезгают, целуются

С последним мужиком:

Христос воскрес!

Воистину...»

Конечно, барин высокомерен - мужиком не побрезговал, и этим гордится. Тем не менее, и это уже что-то. Опять же, представим себе нечто подобное в наше время.  Например, хозяин металлургического комбината (ну, скажем, Пикалёвского) и его домочадцы встречают Пасху вместе с рабочими комбината. Смешно, да? Кстати, представил это и подумал, что, всё-таки, после этого не платить рабочим зарплату было бы уже несколько сложнее. Может, поэтому и не христосуются хозяева со своими работниками в светлое Воскресение Христово.

А возьмём советское время. Когда «государственной религией» было не православие, а коммунизм. Тоже со светлыми идеалами, которые тоже не мешали людям, присягавшим им, друг друга убивать и т.д. Однако и тогда, сквозь всю грязь и кровь тоже проступало...

Конечно, «я тебе скажу, как товарищ товарищу, как коммунист коммунисту, как советский человек советскому человеку...», - оборот, в существенной степени, киношный и официально-пропагандистский. Однако, в существенной, но не в абсолютной. Да, так тоже могли сказать, не только в кино и не только напоказ.

Было и другое - «коммунисты, вперёд!». Тоже пропагандистский оборот, но не только. Да, коммунист, если тяжело и опасно, должен был идти первым. И нередко именно так и было.

Подобное было и в царской России. Хотя православные до 1917 были, в отличие от членов компартии после 1917, большинством в стране, всё-таки, были и другие. И, если надо, умереть «за веру, царя и отечество» от других никто не требовал. Это было именно православной «привилегией».  

И теперь снова - представим нечто подобное в наше время. Скажем, человек из одной политической группировки говорит своему оппоненту - представителю другой группировки: «Скажу тебе, как брату во Христе...». Тоже, наверно, будет смешно. А почему не говорит, всё-таки? Боится «неполиткорректности»? Боится пафоса? Да нет, или не хочет ответственности, или, что ещё хуже, просто не мыслит такими категориями. Несмотря на то, что ходит в православный храм.

А то, что православные должны первыми идти по трудному и опасному пути, никому в голову не приходит?   

И, опять же, можно обойтись без обличений власть имущих. Мы часто в повседневной жизни вспоминаем, кем мы должны быть друг другу? Или мы осознаём, что, как православные, должны нести повышенную ответственность за страну в целом и первыми идти на самые трудные и опасные участки?

А политики и финансово-промышленные магнаты - тоже люди, для них их политический и деловой уровень - это их повседневная жизнь.

Хотя ответственность у них, по идее, должна быть больше. Если вспомнить наше дореволюционное православие - перед Богом за страну царь отвечал. Естественно, кому больше дано, с того и больший спрос.

Это не к тому, чтобы уйти от личной ответственности, переложив её на сильных мира сего. А к тому, что их пример профанации веры более действен. Что мы и видим - власть (и деньги) имущих в храмах на фоне их реальных дел.

Для верующих людей это и трагедия и, конечно, искушение. Для неверующих - веская причина для раздражения, причём всё нарастающего. Что до неверующих патриотов, то их не лучшее отношение к православию, вере, церкви идёт ещё со времён распада Советского Союза.

Они, конечно, видят, что распад и грабёж страны по времени совпал с православным возрождением. «Пилят» страну, закрывают заводы, развращают общество - и на фоне этого растут храмы, а священнослужители всё чаще появляются в телевизоре и других СМИ.

В сознании образуется очень мощная связка одного с другим, и вопрос, как её разорвать. У нас короткая память, люди, пришедшие к вере, не всегда помнят свою советскую, комсомольскую, партийную молодость. Ну и, сложно бывает признать, что к вере я пришёл, потому, что Господь привёл, а совсем не потому, что я чем-то лучше, умнее, «достойнее» неверующего соседа. Поэтому мы не всегда понимаем, что и почему он думает.

Да, неверующие люди, болеющие за Отечество, нередко связывают одно с другим. И, к сожалению, у них есть более веские основания для этого, чем простое совпадение во времени обоих событий - строительства храмов и развала всего остального.

Проблема в том, что православное возрождение в России изначально несло в себе некий «первородный грех». Православным предложили сделку - вы не мешаете нам грабить страну, а мы не мешаем вам «отправлять культ». И, в общем-то, сделка эта была принята.

Конечно, не вполне осознанно. И, наверно, далеко не всеми православными. И инициаторы сделки использовали мощнейшие приёмы - прежде всего, оглушение потоком ужасающей информации. Массовые расправы над священнослужителями, убийство царской семьи, кадры разрушения храмов, Соловки, Бутовский полигон...

Всё это действительно было, и атеистам тоже не мешает это помнить.

Хотя три момента следует отметить.

Во-первых, во всём этом информационном потоке хватает и лжи.

Во-вторых, если бы, например, искусство кино было известно в эпоху Раскола, старообрядцы могли бы «предъявить» своим гонителям никак не меньше, чем сейчас «предъявляют» большевикам. А ведь и те, и другие - православные. И я не исключаю, что эту тему ещё «раскрутят».  

В-третьих, множество закрытых после 1917 года храмов было открыто, начиная с 1941, на оккупированной территории нацистскими властями. И о чём это говорит? Только о том, что немцы предлагали православным ту же сделку - «вы не мешаете нам уничтожать вашу страну, мы не мешаем вам отправлять культ».

Мы много говорим о том, что тогда нас Бог спас. Но значит, было, что спасать. Не стал бы Он спасать царство антихриста.

Ну, а пока «бомбардировка» сознания Бутовским полигоном и другими кошмарами той эпохи идёт регулярно и масштабно последнюю четверть века, и её не думают прекращать. И, наверно, очевидно, что это не истины ради. А для целей определённой политической игры. Направленной именно против православных патриотов, поскольку на «красных патриотов» это не действует - для них это вражеская пропаганда, и всё.

А православным, конечно, есть смысл регулярно напоминать, от какого кошмара они избавились. И кому должны быть благодарны. И каких взглядов они должны (или не должны) придерживаться. Эту сделку продолжают навязывать.

А успех этого предприятия возможен лишь в том случае, если в сознании православных людей сохраняется мощный не православный «сегмент». Вероятно, сегмент прометеевский (https://culturolog.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=198&Itemid=6 ). Если человек мыслит в том духе, что есть я, мой культ, моя возможность его отправлять. В общем, я и моя возможность устраиваться в этом мире с материальным и духовным комфортом. Иными словами, если присутствует эгоцентризм и ориентация на себя. Причём не обязательно быть эгоистом на бытовом уровне. Это именно заданная, встроенная в мозг ментальная матрица. Которой человек может следовать, выстраивая свою позицию, даже если «стихийно», душой, на каком-то другом уровне он её отрицает.

Ну, а что можно ответить инициаторам сделки, если смотреть на вещи по православному? Наверно, что богоборчество - это трагическое заблуждение наших соотечественников. От которого хуже всего самим богоборцам. А спасает нас Бог, а не та или иная власть, милостиво разрешающая отправлять обряд. Наконец, не верующие должны бояться гонителей веры, а последние - Божьего гнева за свои дела.

Ну, а сделка направлена на то, чтобы православные, просто-напросто, не взяли власть, не стали хозяевами страны, не чувствовали себя таковыми. А были бы некоей этноконфессиональной группой, не более. Озабоченной, чтобы ей не мешали совершать обряды и не оскорбляли её религиозных чувств.

Неважно, что при этом будут расти и новые храмы, и штаты священнослужителей. От православия в этом случае остаётся только оболочка. В том числе и в сознании человека, считающего себя православным - православная форма с совсем другим содержанием - прометеевским, ещё каким-то или вообще никаким.

А дальше будут расправляться и с ней. «Они» же понимают, что реальное возрождение всё равно, возможно, пока хоть что-то есть. Так что нужен будет «контрольный в голову».

Пока же, по некоторым признакам, похоже, что православных хотят жёстко поставить перед этим выбором - подтверждаем мы условия сделки или нет.

На этот раз - вполне осознанно, по истечении времени, когда православное общество выросло и созрело, а общество в целом подошло к новой развилке. Пока идёт некая «разминка», разведка боем. Причём попытки уклониться от прямого ответа вызывают только более жёсткие тычки.

А при чётком отрицательном ответе будет очень мощный «наезд» Но другого ответа у нас, надеюсь, нет.