Культуролог в ЖЖ 
Культуролог в Facebook 
Введение в теорию коррупции |
О необходимости культивировать лицемерие в народных массах.
I. Говорят, что военные летчики в СССР в массовом порядке не берегли свое здоровье, придавались пьянству, а чтобы проходить периодически проверяющие их медицинские комиссии, прибегали к разным в хитростям, в частности, перед медкомиссией наедались лимонов - эти цитрусовые, вроде бы нормализуют давление. Спрашивается, а что было бы, если бы летчики в массовом порядке отказались от лимонов? Разумеется, государство не могло бы просто взять, и списать сразу всех своих пилотов. Рано или поздно дело бы свелось к тому, что медкомиссии стали закрывать глаза на болезни авиаторов. Именно это происходило и происходит в военкоматах при наборе солдат: армию укомплектовывать надо, полностью соответствующих всем медицинским критерием новобранцев не хватает, рекруты, в отличие от летчиков, не имеют желания приписывать себе излишнее здоровье, наоборот - склонны к симуляции, и в результате над военными врачами тяготеет негласное указание не выполнять свои обязанности слишком буквально. Получается, что когда в намерениях власти парадоксальным образом сочетается желание и нежелание устанавливать некую систему социальной селекции, то ситуация начинает преобразующе воздействовать не на сам фильтр, а на объекты селекции, побуждая их имитировать собственное соответствие селективным критериям. Если объект селекции отказывался играть в имитацию, то имитацией вынужден заниматься фильтрующий механизм. Между фильтром и селекционным материалом все время происходит некая игра - кто из них будет честным, а кто симулянтом. Из этого следует, что если граждане хотят иметь благоустроенное государство, они должны хотя бы внешне носить личину образцовых и законопослушных граждан. Как правило, общество прибегает к самым разным ухищрениям, чтобы не довести профанацию до той стадии, когда лицемерить вынуждены не граждане, а системы социальной селекции, и это не случайно. Когда граждане все повально - умелые имитаторы, они не только могут безболезненно проходить все действующие в обществе фильтры, но в качестве дополнительного блага получают безупречное функционирование этих фильтров. Летчики, пожирающие лимоны, делали государству двойную услугу - не позволяли ему остаться без пилотов, и позволяли ему иметь честные и безупречно работающие медкомиссии. В романе Кестлера “Слепящая тьма” следователь говорит арестованному коммунисту, что самооговор будет последней услугой, которая партия требует от своего верного члена. Примерно к такой же аргументации прибегает провокатор в романе Нарокова “Мнимые величины”. С точки зрения логики имитации эти чекистские софизмы не лишены смысла: если арестованные не оговорят себя сами, то государство будет вынуждено заняться имитацией само - скажем, заняться официально санкционированной изготовлением клеветы или сажать формально невиновных. Самооговор со стороны граждан позволит государству сохранить формально безупречное правосудие. Спрашивается, в чем же здесь дополнительное благо, если фильтры все равно не выполняют свои функции? Ответ на этот вопрос исходит из того, что государство - это целостный социальный организм, имеющий как густую сеть связей с внешней средой, так и целостную систему внутренних взаимосвязей. В случаях с летчиками и лимонами, с больными рекрутами, а также во множестве других подобных ситуаций необходимость имитации возникает из-за того, что принципы, заложенные в основу функционирования селективного механизма, оказываются слишком идеальными и несоответствующими реальности. Это несоответствие оказывается источником дисфункциональных расстройств в работе госаппарата. Выход мог бы заключаться в признание реальности и пересмотре принципов. Такое иногда бывает - в Османской империи, говорят, некогда ввели налоги со взяток. Однако, чаще для “снижения” идеальности принципов не хватает честного цинизма ни у политиков, ни у народных масс. Поэтому начинаются дисфункции особого рода, построенные на имитациях и приспособлениях, когда функционирование аппарата становится непредсказуемым, поскольку строится на пропорциях между идеалами и требованиями жизни, а мера у этой пропорции каждый раз определяют ситуационно. Кстати, по опросам иностранных бизнесменов, один из главных факторов, который делает Россию инвестиционно непривлекательной - это непредсказуемость судебной системы и вообще властей. Впрочем, бывают, конечно, случаи, когда правители пытаются героическими усилиями привести общество в соответствии с идеализированными нормами. В этих случаях государство вынужденно объявлять реальности войну и становится террористическим. Итак, фильтры могут нормально функционируют только в тех случаях, когда отбраковывать приходится лишь меньшинство проверяемых объектов, когда плевелы составляют исключения, а зерна - правило. Но проблема в том, что описанная выше дисфункция - это комплексное заболевание государственного организма, которая затрагивает даже те его стороны, для искажения которых нет объективных причин - то есть таких объективных причин, как полная нестыковка реальности и принципов. Кроме дихотомии “принципы-реальность” существует еще дихотомия “принципы-комфортность”- имеется ввиду комфортность существования самого госаппарата. Когда госаппарат отходит от принципов ради приближения к реальности, он всегда по ходу дела, дополнительно отступает от них также и ради собственного комфорта. Требования соответствовать жизни вынуждают госаппарат осваивать способы нарушения принципов, а, будучи освоенными, эти способы всегда используются для повышения комфортабельности. Когда госаппарат встает перед проблемой, что полностью соблюдать принципы невозможно, оно волей неволей, обзаводится навыками жить не так как должно, а так, как удобно, но эти навыки, подобно инфекции, заражают и разлагают весь аппарат во всех частных аспектах его бытия. Вот почему так опасно отсутствие лицемерия в гражданах - честные граждане вынуждают лицемерить госаппарата, а это приводит расстройству всей государственной жизни. II. В “Мнимых величинах” Нарокова проводится теория, в соответствии с которой основа советской власти - ложь, обман и создание иллюзорных образов. Нароков рассматривает ситуацию, когда бывший крупный царский чиновник составляет советскую анкету и всячески искажает данные о своем социальном происхождении, пытаясь доказать, что происходит из народных низов. Писатель утверждает, что в данном случае происходит вовсе не обман государства, но наоборот, торжество его истинных принципов, ибо высшей целью данной власти было побуждение всех граждан к обману, к соучастию в производстве иллюзорных “мнимых величин”. Эта мысль естественно сопоставляется Нароковым с методами ведения следствия в 30-х годах - когда подследственных заставляли придумывать заговоры, в которых они якобы участвовали. В этих наблюдениях Нарокова, наверное, есть много правды, но можно предположить, что все-таки изначально пресловутые анкеты имели цель реальной селекции, также как ЧК первоначально была предназначена для борьбы с реальными врагами. Однако со временем существование этих механизмов стало возможным только при условии обширных симуляций со стороны объектов проверки. Была сильнейшая потребность в таких симуляциях - и в ответ на эту потребность в государстве немедленно возникли неформализованные механизмы, побуждающие людей заниматься имитацией. Эти механизмы и были уловлены Нароковым в качестве духа советской власти - духа, противоречащего формальным целям ее институтов. Теоретически, конечно мог бы быть еще один выход - а именно, циничное провозглашение ареста невиновных в законный принцип, вытекающий, скажем, из необходимости валить лес и рыть каналы, превращение каторги в повинность, наподобие воинской. Так поступали цари древности, и в сатирической форме эта ситуация описана в пьесе Бродского “Мрамор” - там государство опирается на чисто статистически факт, что во все времена и у всех народов в заключении находился определенный процент населения; на основании этого исторического факта законы придуманной Бродским империи требуют содержать в тюрьмах строго высчитанный процент граждан, практически случайных, и обязательно невиновных. Но это все экзотика - может быть даже, к сожалению. Bведь, если предположить, что отправка граждан в тайгу или на Беломорканал проходила в Советском союзе не в порядке наказания, а в порядке повинности, как рекрутчина в времена до всеобщей воинской повинности - то можно было бы предположить, что в итоге “репрессии” были бы процессом более организованным, более гуманным, и обошлись бы с меньшим количеством жертв и инцидентов. Впрочем, поведение медкомиссий в военкоматах позднего советского времени, показывает, что сила неформальных механизмов не бесконечно, вечно побуждать граждан к симуляции невозможно и рано или поздно эпидемия симуляции перекидывается на государственные институты. Во время второй мировой войны добровольцы, чтобы обмануть военкоматы, приписывали себе возраст, а в более позднее время приписками стали заниматься сами служащие военкоматов. Таким образом, в развитии всякого института, предъявляющего реальности излишние завышенные требования, можно увидеть три этапа: 1) героическое, даже террористическое противостояние института обществу; 2) возникновение неформальных механизмов, побуждающих граждан имитировать свое соответствие завышенным требованиям; 3) возникновение имитирующих механизмов внутри самого института, фактический (но не идеологический) отход института от своих принципов. Случаи сектантства в истории и религиозных, и политических движений, как правило, представляет собой попытки возвратного движения, в идеале имеющего цель возвращение на 1-й, героический этап. Слабость сектантства заключается в том, что последовательное чередование этапов - это объективная закономерность, и даже удачно проведенный возврат означает лишь начало все того же процесса деградации идеалов, но с более ранней точки. В принципе, на третьем, “лицемерном” этапе институт может просуществовать бесконечно долго, в это вообще “нормальное” состояние общества. Однако на любом из этапов существует вероятность непосредственного перехода к четвертой фазе процесса: 4) формальному, юридическому и идеологическому отходу от первоначальных принципов во имя реальности. Переворот 9 термидора, видимо, во многом имел черты непосредственного перехода от 1 этапа к 4-му. Зато история Советского Союза - эта развернутый процесс постепенного и многопланового прохождения всех этапов последовательно, причем перестройка и последующие либеральные реформы играли роль четвертого этапа, когда государство было вынуждено официально признаваться населению, в очень многих вопросах благополучие недостижимо. Неудивительна та ненависть, которую либеральные реформы вызывают у многих - ведь это в буквальном смысле слова предательство идеалов. | ||
Наверх | ||
