Туризм как феномен визуальной культуры |
Это совсем не то, что в Вестфалии и в замке господина барона; Ф-М. Вольтер, Кандид, или Оптимизм Современные разновидности туристических практик едва ли возможно осмыслить в контексте той культурной традиции, которая сформирована «архаическими» формами путешествий (военный поход, странствие купцов, паломничество, освоение земель, миссионерская деятельность). «Нет ничего более чуждого чистому путешествию, чем туризм и досуг», — замечает Ж. Бодрийар в путевых заметках об Америке [1, 76]. Путешествие изначально предполагало сопряженное со множеством опасностей движение от привычного к неизвестному, вхождение в пространство собственного посредством обнаружения Иного, возвращение к себе, через встречу с Другим. Путь всегда многотруден, поэтому соотнесение английское travel (путешествие) с французским travail (труд, особенно тяжелый), возможно, не совсем корректно с точки зрения этимологии, но имеет вполне ясный культурфилософский и антропологический смысл. Путешествие встроено в историю культуры на уровнях освященных традицией практик, ритуалов и повествований. Например, архетип странствия по водной стихии задан в европейской культуре образом Одиссея, который в различные исторические периоды претерпевает весьма радикальные изменения: опытный мореплаватель у Гомера, философ-неоплатоник у Порфирия, одержимый жаждой «изведать мира дальний кругозор» гуманист у Данте. «Во всех модификациях странствий Одиссея (от Гомера до Джойса) обнаруживается общие элементы, свидетельствующие о наличии единой дескриптивной схемы, обусловленной не столько реальным опытом путешествий, который мог быть доступен той или иной историко-культурной традиции, сколько общим представлением о путешествии как таковом, зафиксированным в структурах человеческого воображения» [4, 281]. В противоположность путешествию, смыслы туристической поездки вполне описываются пятью известными определениями Малкольма Крика: Sun, Sex, Sights, Savings, and Servility (Солнце, Секс, Виды, Скидки и Услуги) [5, 307]. В этом перечне с визуальной культурой напрямую соотносится лишь третий пункт, который обычно воспринимается как свойственное людям стремление любоваться экзотическими «красотами природы» и монументальными произведениями искусства. Следует, однако, обратить самое пристальное внимание на то обстоятельство, что рождение туризма как культурного феномена и коммерческого проекта совпадает по времени с изобретением первых технологий фиксации визуальных образов. Действительно, когда в середине XVIII в. (1758 г.) была основана «Cox & Kings», ныне считающаяся первой туристической компанией, в европейских художественных мастерских и научных лабораториях проводились первые успешные эксперименты, позволившие превратить camera obscura в подобие современного фотоаппарата. В том же году был опубликован роман Француа-Мари Вольтера «Кандид, или Оптимизм», главный герой которого (одна из характерных его реплик вынесена нами в эпиграф), совершает трагикомический вояж по миру — последнее путешествие классической эпохи. В 1785 г. Иоганн Готфрид Гердер, передал издателям вторую часть «Идей к философии истории человечества», в которой автор обобщил доступные ему свидетельства путешественников о быте, облике и нравах народностей, населяющих Землю, и в заключении мечтательно изложил проект всеобщей физиогномики человечества (теперь эта наука называется «визуальной антропологией»): «Как было бы прекрасно, если бы по мановению волшебной палочки все неопределенные мои описания превратились в живые картины, — тогда перед человеком явилась бы целая галерея нарисованных форм и фигур, присущих его собратьям. Но как еще далеки мы от исполнения подобного антропологического пожелания!» [2, 167]. Гердеру не было известно о том, что «волшебная палочка», о которой он грезит, годом ранее уже изобретена французским музыкантом Жиль-Луи Кретьеном. Основными достоинствами изготовленного Кретьеном физионотраса (от фр. physionomie — черты лица, trace — след, черта, линия) являлись точность изображения и его «автоматическая», не требующая художественных навыков оператора, фиксация на бумаге. Таким образом, первый шаг к визуализации и омассовлению туризма был сделан: путешествие более не зависело от превратностей судьбы и личных достоинств путника (забота о билетах, гостинице, обеде возложена на туристическую кампанию), а закрепление интересующих «видов» было отнесено к компетенции изготовителей соответствующего устройства. В 1841 г. Томас Кук организовал железнодорожную экскурсию для 570 клиентов — туризм стал массовым. В том же году, британский химик Уильям Генри Ф. Тальбот получил патент на технологию негативно-позитивнoй калотипии, позволявшей изготавливать множество снимков — изображение стало тиражируемым (в отличие от изобретенного двумя годами ранее Луи Жаком Дагером метода фототипического воспроизведения оригинала). Лишь при поверхностном рассмотрении, может показаться, что мы имеем дело с двумя случайно совпадающими параллельными тенденциями, в действительности же, перед нами два аспекта одной и той же метаморфозы — антропологический поворот XVII-XVIII вв. предваряющий визуальный поворот европейской культуры XX в. Симптоматично, что по воспоминаниям самого Толбота, идея фиксации изображений впервые возникла у него во время путешествия по Швейцарии. Наслаждаясь пейзажами, он раздумывал о способах усовершенствования camera obscura: «именно в этих размышлениях мне вдруг пришло в голову, сколь очаровательно было бы, когда бы оказалось возможно заставить эти природные образы надолго запечатлевать самих себя и оставаться закрепленными на бумаге!» [3, 217] Как только путешествие приобретает черты «туристической поездки» возникает соответствующее подразделение индустриальной системы (спрос порождает предложение), со всеми необходимыми атрибутами производства услуг, включая рекламное сопровождение, в котором визуальные феномены, замыкаясь на себе, приобретают дополнительное измерение и «плотность». Наиболее эффективным средством стимуляции потребительского интереса к туристическим поездкам становится визуальная реклама — почтовая открытка с «видами», журнальный разворот, «случайный» кадр в кинофильме, видеоролик. Сочетание профессиональной съемки с любительскими снимками и видеосюжетами позволяет в максимальной степени приблизить туристический объект к его потенциальному потребителю. Приблизить настолько, чтобы в искусственно созданном стереоскопическом «эффекте присутствия» визуализированное путешествие оказывалось одновременно объектом и средством рекламы. Системы V-TRS (Visual Tourism Recommender System) и подобные ей сетевые ресурсы, позволяющие визуализировать поиск возможных туров, в перспективе могут превратиться в привлекательные места «нет-серфинга» [6, 162]. Постепенное сужение дистанции между событием и его визуальной репрезентацией, предполагает возможность их полного отождествления. Пункт «Sights» в определении Малкольма Крика неожиданно приобретает новый смысл в результате стремительного развития «виртуального туризма», превращающего рекламные «виды» в туристические «сайты». Виртуальный туризм обладает достаточным потенциалом, чтобы заменить собой и классическое путешествие, и «реальный» туризм. Такого рода «туристические путешествия» осуществляемые в пределах комнаты, заведомо безопасны и комфортны. Компьютерная мышь становится единственным средством передвижения в пространстве виртуальных путешествий, в котором легко осуществимы визуальные сценарии рекреационного, экологического, культурно-познавательного и других видов современного туризма.
Публиковалось: Материалы международной научно-практической конференции
«Перспективы развития туризма на водном транспорте: проблемы и возможности
// под ред. Л.И. Смирновой. — СПб.: СПГУВК, 2011. | ||
07.03.2013 г. | ||
Наверх |