Неопатриархальность как социокультурный дискурс современной России

Рассматривая явление патриархальности на любом этапе истории, необходимо учитывать, что это понятие выходит далеко за пределы семейных отношений и отношения мужчины к женщине. На самом деле, оно охватывает все стороны жизни общества. Составляющими патриархальности являются гендерная, общественно-политическая, государственная, производственно-экономическая, образовательно-воспитательная, нормативно-правовая, семейная, этико-культурная. 

Патриархальность в России на современном этапе, или неопатриархальность, вообще можно определить не как отдельный феномен, а как уникальную социокультурную ситуацию, состоящую из целого комплекса феноменов и охватывающую все сферы общественной жизни страны и частной жизни ее граждан. Поэтому обозначать патриархальность как «насилие», «принижение» или «ущемление», то есть как явление со знаком минус, означало бы дать отрицательную оценку всей современной социокультурной ситуации, а за одно и многовековому историческому опыту нашей страны. Неопатриархальность - это ситуация доминирования в культуре маскулинных стереотипов, таких как соревновательность, самодостаточность, четкое разделение функций и подчинение строгой иерархии, разделение социальных ролей на женскую экспрессивную и мужскую инструментальную. Носителями этих стереотипов являются и мужчины, и женщины. Данное определение неопатриархальности снимает оценочный компонент, который слишком часто становится основным, когда речь идет о доминировании мужчины в обществе. 

Патриархальность как органичная и неотъемлемая черта русской культуры проявлялась и закреплялась в разных вариантах на протяжении истории. Обладая некоторыми неизменными чертами, патриархальность как преобладание маскулинных норм в обществе и семье в разные периоды определялась различными факторами. Различают дореволюционную форму патриархальности – монархическую, квазипатриархальность советского периода и неопатриархальность. 

Исторические источники позволяют подробно отслеживать русскую патриархальность в развитии, начиная с XVI-XVII веков. В дореволюционный период и семья, и крестьянская община, и дворянство, и само государство поддерживают так называемую «монархическую» модель общественных отношений. На связь между патриархальной семьей и политической структурой русского государства указывают давно. В XIX веке историки и публицисты отмечали склонность русского народа иметь одного старшего в доме и слушаться его во всем. Патриархальное управление в семье уже тогда виделось исследователям «зародышем» безусловного повиновения русского народа властям, от бога поставленным. Между общиной и семьей обнаруживается столько сходства в принципах организации и функционирования, что семью можно назвать общиной в миниатюре. И здесь и там мы наблюдаем иерархизм, обезличивание, регламентацию жизни и приоритет роли над личностью. Крестьянская патриархальная семья существовала в неизменном виде до тех пор, пока не пошатнулись сами основы ее существования – русская крестьянская община. 

Советский период характеризовался ломкой традиционных гендерных отношений и трансформацией монархического типа патриархальности.В обыденном сознании большинства россиянок прочно укрепилось мнение, что социализм предоставил им равные общественные права с мужчинами. Тем не менее, советский вариант равноправия не предполагал равного участия мужчин и женщин во властных структурах и направлял женщину по пути «маскулинизации» сознания и поведения, в том случае если она хотела принимать активное участие в общественной и политической жизни. 

Несомненно, авторитарность межличностных отношений, привычная для русской семьи, сыграла роль важной психологической предпосылки установления тоталитаризма в стране. Широкие слои населения этот режим не пугал, он их устраивал, т.к. они с детства привыкли к авторитарным отношениям и просто не знали иных. Наряду с полноценной реализацией патриархального стереотипа на государственном уровне через тоталитаризм и авторитаризм, на уровне межличностных отношений в Советской России установился так называемый квазипатриархат. Советский мужчина был ограничен в возможностях реализации своей роли «отца» и «кормильца» целым комплексом правил советского общества. При этом «слабость» мужского пола вовсе не означала ограничения объема политической власти. Властные иерархии советского общества носили ярко выраженный маскулинизированный характер. Противоречие гендерных отношений состояло в том, что женщина по степени образования и вовлечения в трудовые отношения выходила на уровень мужчины, но ее социальный статус был существенно ниже. Главный фактор, определявший положение женщины – двойная нагрузка (участие на равных в общественном производстве и выполнение традиционной роли матери и хозяйки дома в полном объеме). 

Период «застоя», когда казалось, что преодолеть апатичность российского общества уже невозможно, сменился периодом разрушения всех социальных структур и звеньев. 

Объявленная либерализация общества не означала отказ российского социума от патриархальной модели отношений. По моему мнению, наблюдается трансформация этого явления в неопатриархальность. Очевидно, что происходящие в последнее время перемены демонстрируют отнюдь не стремление к большей либерализации, а, напротив, усиление государственного контроля во всех сферах общественной жизни. Традиционные культурные ценности многовекового «монархического» периода российской истории возвращаются к современному россиянину, преломляясь через квазипатриархальные установки советского времени. 

На современном этапе неопатриархальность развивается под воздействием таких факторов, как усиливающееся разделение общества по уровню жизни; возрождение православия; изменение стереотипов маскулинности и феминности; гендерная ассиметрия современного российского семейного законодательства и т.д. 

Ярко проявляются неопатриархальные нормы в отношениях внутри малых социальных групп, и прежде всего в семье. В преобразованном виде семья концентрирует в себе все черты социума, благодаря чему дети с рождения включаются в систему общественных отношений. Как показывают исследования, несмотря на либерализацию российского общества и переход от авторитаризма к плюрализму как принципу устройства правового общества, русская семья – особенно молодая и финансово независимая - в последние годы все чаще строится на принципах авторитаризма, т.е. антидемократической системе власти, воспроизводя патриархальные культурные стереотипы. Позволю себе не согласиться с распространенным мнением, утверждающим, что патриархальная традиционная семья обязательно имеет во главе мужчину. Разделение исключительно по признаку пола в данной ситуации было бы слишком упрощенно. Решающим признаком главы семьи обычно все же является степень единоличного финансового обеспечения всей семьи. В нашей стране на сегодняшний день по целому ряду причин этому требованию чаще всего действительно соответствует мужчина. Но оттого, что карьерных высот и финансовой независимости добивается женщина, оттого что жена, а не муж несет финансовую ответственность за семью, «контракт» не становится автоматически эгалитарным. Все устройство современной российской культуры поддерживает реализацию маскулинных стереотипов в семье независимо от того, мужчина или женщина возглавляет ее. Наличие и большое значение патриархальных культурных норм подтверждается тем, что женщина, попав в «нестандартную» для нашего менталитета ситуацию открытого подкрепленного материальной независимостью лидерства в семье, выбирает для себя маскулинный образец поведения и управления семьей. Таким образом, необходимо проводить четкую грань между как таковой властью мужчины в семье и истинной неопатриархальностью, которая не всегда зависит от пола лидера в семье, бизнесе или на производстве. 

Особо хочется отметить влияние возрождения православной этики на закрепление патриархальных ценностей в семье. Православная Церковь является одним из основных проводников всего комплекса патриархальных ценностей в современном российском обществе. В эпоху перестройки государство взяло курс на нормализацию отношений с религией, отказавшись от атеизма как принципа государственной политики. По данным ВЦИОМ, рос уровень религиозности населения России: 1988 год - 18,6%; 1991 – 39%; 1993 – 43%; 1995 – 64,2%1 . РПЦ получила возможность открыто проповедовать возрождение патриархальных принципов. 

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», принятых 13-16 августа 2000 года на юбилейном Архиерейском Соборе, РПЦ сформулировала свою точку зрения по вопросам брачно-семейных отношений. 

В разделе «Вопросы личной, семейной и общественной нравственности» утверждается ценность христианского брака. Признавая высокое достоинство женщины, Церковь негативно относится к феминизму, видя в этом нарушение воли Творца, создавшего естественные различия мужчины и женщины, что предполагает различие их служений в церковной и социальной сфере. 

Восприятие семьи как малой церкви предполагает перенос православной общинной модели на семью, а патриархальность – один из ее столпов. Кроме того, возрождение традиционных ценностей в семье представляется Православной Церковью на современном этапе как важный шаг на пути выхода России из кризиса, как духовное возрождение. Строгая иерархия и авторитет отца представляются с точки зрения православия естественным и единственно возможным порядком существования как общества в целом, так и семьи. Если в политическом отношении РПЦ выражает свои взгляды осторожно, то позиция Церкви по проблеме семьи четко определена и базируется на патриархальной модели главенства отца и послушания детей родителям. 

Православные богословы подчеркивают значение трех основных отношений в семье: отношения власти, отношения ответственности и отношения любви. Ей в православии всегда уделялось большое значение как компенсатору напряженного отношения «доминирования-подчинения». Муж признается в православии единственным главой семьи: «Господство мужа над женой естественно. Муж старше жены по сотворению. Он является как нечто основное, а жена как нечто последующее. Он творится самостоятельно, а жена, как младенец от матери, уже родится от него. Притом не муж создан для нее, а она сотворена из потребности его, - чтобы быть ему в сообществе с подобным. В душевных силах и способностях муж тверд, самостоятелен, отличается рассудительностью. Жена же обладает более памятью и воображением, особенным чутьем к частным деталям»2 . В отношении долга и семейства муж «голова и руки», а жена – «грудь и сердце». Жена совершенно равна мужу по общечеловеческим правам, так же и по духовным и христианским. Вместе с тем равенство с мужем во Христе не уничтожает ее подчинения мужу. В. Дружинин приводит в пример слова автора начала ХХ века протоириерея Евгения Попова: «Лишь только жена будет искать искать и действительно достигнет первенства над мужем, тотчас внесет беспорядок и в собственную жизнь и во весь дом. Но скажут: «Муж может быть слаб характером или поведением своим, не лучше ли ему быть под управлением жены своей? По своему необразованию, а то и по недостатку способностей от природы, он совсем не заслуживает, чтобы ученая и способная жена повиновалась ему». Напрасно. И слабый муж (кроме нравственной слабости) будет тверже самой крепкой по характеру жены» 3. 

Священнослужители нашего времени с обновленным рвением проповедуют идеалы патриархальности не только в церквях, но и в средствах массовой информации. Вот пример типичного для представителей современной русской Православной Церкви мнения на тему патриархальности (интервью со священниками Яковом Кротовым и Дмитрием Таланцевым, прозвучавшее в эфире Радио Свободы в программе «Россия с христианской точки зрения»): «Патриархальное общество – это общество традиционное, это некоторая культура, которая впитывается с молоком матери и воспринимается как естественная, самоочевидная данность подавляющим большинством живущих на земле людей. И само слово патриархальность, отсылающее к патру, предполагает, что это общество структурировано идеей отца, то есть идеей мужской. Структура общества задана мужским родством и первенствующим местом отца…Говоря о патриархальном обществе , мы обращаемся к материям, которые не подлежат, или почти не подлежат, однозначному и четкому определению…На каком-то уровне очевидно, что все – и западные, наиболее продвинутые в сегодняшнем развитии – в себе, в языке, в семантике, во многих моделях содержат элементы патриархального. Население Российской Федерации в достаточной степени доносят до нас традиционные патриархальные модели…Все земледельческие народы, все народы, живущие оседло, создающие цивилизации - по преимуществу общества патриархальные, патриархальное начало в них просматривается на всю глубину исторического видения. Здесь вопросов не возникает. Другой вопрос – почему это так? Здесь есть некие фундаментальные особенности. Природа устроена в соответствии с какой-то логикой. Женщины, как мы знаем, живут дольше мужчин. Женщина в известном отношении сильнее, выносливее, терпеливее мужчины. Но в других отношениях, скажем, чисто физической силы, мужчина оказывается доминирующим. В истории так сложилось, что вот это мужское доминирование оказалось преобладающим. Можно долго предаваться размышлениям, почему это так. Я полагаю, что достаточно нам принять это обстоятельство как некоторый факт». Данный отрезок интервью действительно выражает общепринятый христианский взгляд на общий вопрос патриархальности. Заговорив с православным священником на эту тему, вы наверняка услышите призыв принять патриархальность как данность. Это особенность религиозного мышления, которое, кстати, постепенно отвоевывает свои позиции в российском обществе. Религиозности теперь не принято стыдиться, велико количество семей, где маленьких детей начинают приобщать к национальной религии на повседневном уровне, а найти семью с некрещеными детьми теперь и вовсе трудно. Приходится признать, что влияние и вес православия в современной России усиливает не только признание данной религии на государственном уровне, но и обострение межэтнических конфликтов, ощущение угрозы со стороны другой веры. Все это действительно составляет благодатную почву для возрождения православия не только как официального культа, но как веры объединяющей русский этнос, а значит осуществляющейся и на уровне семьи. Поэтому, говоря о возрождении патриархальности в современной русской семье, нельзя обойти стороной православную семейную «политику». 

Положение женщины в истинной христианской семье выводится из общего назначения женщины по учению Слова Божия: «Нельзя не заметить в женщине особого оттенка, положенного рукой Творца на все ее способности. Отнять у женщины ее женственность – значит уничтожить ее. Иногда задают вопрос: Равняются ли способности женщины способностям мужчины? Они ни равны, ни неравны. Характер их другой, премудро приспособленный к другой цели. Для выполнения обязанностей мужчины женщина не имеет таких способностей. Что же касается до круга деятельности, определяемого пределами семейной жизни – круга, тесного по пространству, но обширного по своему влиянию, то здесь ее способности выше способностей мужчины. Точнее, она имеет такие способности, каких мужчина не имеет. Здесь она проявляется полной госпожой. Здесь обширное поприще, на котором она может показать все силы своей души, не поражающие блеском, а пленяющие своим нежным характером…Как не признать за женщиной призвания в любви? Любовь дает ей «мужество» для совершения добра. Мы не говорим о мужестве деятельном, а о мужестве страдательном, которое чаще требуется в сфере скромной ежедневной деятельности. Мужчина скорее сумеет покончить с чем-нибудь, а женщина лучше перенесет. Мужчина предприимчивее, женщина терпеливее. Мужчина смелее, женщина крепче. В случае мучений публичных мужчина поддержит свою честь, но если дело коснется страданий незаметных для взоров людских, то будьте уверены, что женщина окажется терпеливее. Поэтому-то Господь так и распределил нашу жизнь, что на долю женщины достается больше мелких неприятностей, чем на долю мужчины, и в то же время меньше удовольствий, если только мы в число удовольствий не будем ставить удовольствие делать добро. Это удовольствие женщина вкушает даже во время страданий своих и самым страданием привязывается к тому, для кого страдает»4 . Рассуждение христианского автора на тему различий между мужчиной и женщиной характеризует не только и не столько чисто религиозные догмы, но саму «народную» философию, которая живет в русской среде и сейчас, не смотря на все попытки истребления. Разным языком и с разной степенью «умствований», данное представление о женской и мужской природе вам представит и солидный бизнесмен, и старенькая деревенская бабушка, и даже ребенок, если его спросить о маме и папе. Степень проникновения традиционной православной модели отношений мужчины и женщины в бытовое сознание русского народа действительно сложно переоценить. Известны даже высказывания современных православных священников, предостерегающие верующих от «слишком грубого, приземленного» понимания патриархальности в семье. Так Владимир Легойда в своей статье на тему отношений мужчины и женщины в православном браке отмечает: «Что же касается известной фразы апостола Павла «жена да убоится мужа своего», то, по мнению большинства православных богословов, она не означает, что жена должна испытывать страх и трепет перед грозным супругом, а лишь то, что она должна бояться оскорбить мужа, бояться стать поруганием его чести. Это не животный страх от ненависти и ужаса, а страх охранительный, проистекающий от любви. Так дети боятся обидеть своих родителей, боятся причинить им боль…Кроме того, не стоит забывать и о тех словах, с которыми в этом же отрывке апостол обращается к мужу: «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее. Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя»5 . Священник Анатолий Ганин прямо указывает: «В современных семьях господство мужа над женою превратилось в господство самовластия над женою, тиранства над ней, господство раздражения, требовательности, притязания к ней. Господство сделалось злохудожным по причине характера мужа. Начиная отношения с чувственного влечения, мужья, по заключению законного брака, входят в сознание законности, а отсюда – уверенности в семье. Одновременно в муже высвобождается его самовластное притязание, и он начинает считать ее своей женою не по любви к ней, а по чувству владения ей, порой как вещью. Тогда открывается разница между притязаниями и возможностями жены. С этого момента начинаются требования, чтобы она была такой, другой, господство начинает выражаться в недовольстве, досаде, обиде. Они, в конечном итоге, выливаются в разные извращенные формы господства над женою, когда муж начинает жить как хочет, не считаясь с женою, совершает все непотребства свои – пьянство, разврат, унижения, даже избиения…На самом деле так не должно быть. Муж в доме и семье – залог исполнения заповедей Божьих, он – то основание, через которое Господь присутствует в доме и в семье и благодаря которому жена может находить и находит спасение» 6.Таким образом, даже прямые «защитники» патриархального уклада православные священники признают наличие проблемы «неравенства» в современной русской семье. Впрочем, по мнению священства, вызвана эта проблема не самими нормами патриархальности, а искаженным их пониманием и элементарной человеческой невежественностью. 

Этика неопариархальности нераздельна с этикой и структурой власти. Парадоксом постсоветской власти является разрушение ее «классической» двойственной структуры и предельное обнажение всех, обычно невидимых властных механизмов. Демонстрация силы обеспечивает большую поддержку существующему правлению. Создавшаяся этическая ситуация в современной России позволяет утверждать, что либеральное право «другого» мы способны признать только на абстрактном уровне. Неопатриархальность демонстрирует логику исключения по отношению к определенным группам на рынке труда, в политике. Абстрактные либеральные ценности не отрицаются, но существуют как бы «над» реальным положением вещей, и это не вызывает диссонанса в обществе. Явление «архаизации» затронуло и этнические, и межконфессиональные отношения в неопатриархальной России. 

Как и любое сложное социально-культурное явление, неопатриархальность несет и конструктивные, и деструктивные изменения в обществе. Необходимо признать, что неопатриархальность выполняет важную функцию сохранения культурной, этнической целости российского общества в сложный исторический период, а так же структурирует общество, создает ощущение контроля и межгруппового доверия в нестабильной общественно-политической и экономической ситуации. Нельзя представлять неопатриархальность как абсолютную «демодернизацию» и признак вырождения современной России. Нельзя представлять возрождение традиционных ценностей и как панацею от всех отечественных болезней. Можно лишь утверждать, что российское общество сейчас пребывает на стадии активного поиска самоопределения, и неопатриархальность является одним их наиболее вероятных и находящих положительный отклик вариантов ее развития.