«Тлеющие балки»

О романе Л.Н.Толстого "Анна Каренина" и современной эпохе. 

"Наша вина, – писал Монтень, – что больше думаем о грядущей беде, чем о минувшей." Но мы, похоже, не думаем ни о той, ни о другой. Начинаем привыкать?

...Трудно найти в русской классике судьбу более печальную, чем литературная судьба Анны Карениной. В сознании массового читателя сложилось устойчивое мнение, что имеем  тут дело исключительно с любовным (в лучшем случае, семейным) романом о том, "как одна дама полюбила одного офицера". Сказалось, видимо, влияние литературы соцреализма, отучившей от серьезного, самостоятельного чтения, нескончаемый поток экранизаций. И многие ли догадываются сегодня, что перед нами нравственно-философский, идеологический, остро социальный, злободневный текст. Текст, заставляющий, помимо прочего, вспомнить о "пророческой прелести русской литературы". Впрочем, содержание романа поведал сам автор в беседе с И. Крамским: он о тех и для тех, кто близоруко не видит, "что у нас над головой потолочная балка тлеет".

А ведь годами ранее писатель был полон надежд и оптимизма, говорил о великих переменах, ожидающих Россию. Ну, конечно, "Анна Каренина" – роман о метаморфозах любви, невозможности счастья, поисках некого смысла. Но также и о том, что, несмотря на ощущение подземного гула, искреннего желания перемен, найти убедительную альтернативу изжившим себя формам хозяйствования, быта, морали и т.д., всё не удается. И еще о том, что за свои иллюзии, ошибки и грехи платить приходится (неизбежно!) всем: конкретным людям, народу, государству.

..."Тлело множество "балок". И здесь история страстной, себялюбивой, самодавлеющей любви Анны – одна из них, пусть и самая яркая, написанная, по признанию автора, "огненными чертами".

"Друзья мои, жить так нельзя..." Слова эти, произнесенные однажды Л.Н.Толстым, с полным правом могли бы стать названием романа, в котором проницательный Достоевский увидел "всё, что есть важнейшего в наших текущих политических и социальных вопросах".Без трезвого, ответственного анализа этих вопросов, принятия решений, соответствующих вызову времени, не избежать было "великих потрясений".

И писатель являет нам пореформенную Россию, как она есть, ставит перед читателями судьбоносные для страны вопросы, выстраивает эти "тлеющие балки":

- проблемы сословности;

- земельный вопрос;

- разложение семейных устоев;

- судьбы земства, других общественных институтов;

- положение инородцев;

- проблема "свободы воли";

- славянский вопрос (патриотизм);

- Россия на путях капитализма;

- проблема образования;

- будущее крестьянской общины и формы рационального хозяйствования;

- пути нравственного совершенствования;

- состояние религии, религиозности;

- женский вопрос (эмансипация);

- индивидуализм и "общее благо"...

Лишь вдумаемся, – ведь это, едва ли, не наши, сегодняшние вопросы и проблемы – от "сословного расслоения", "инородцев" и "земельного вопроса" до "образования" и "семьи". Никуда они не делись: мы всё с тем же багажом, наследством. При всём том, вряд ли, найдем объединяющие нас идеалы, цели, нравственные связи: вообще, мы как-то сами по себе, своевольные, непутевые, а Россия-матушка – сама по себе, всё понимающая, страдающая и сострадающая, как Божья Матерь с Владимирской иконы.

Пореформенная толстовская Россия 70-х... То было время "возбужденности умственных интересов", время вопросов, проб и ошибок. Вопросов – одновременно государственных и каждому лично близких. Жизнь заставляла думать о главном. О хозяйственных и производственных проблемах, о нравственности, о справедливости. И всё здесь было взаимосвязано: "земля", "любовь", "собственность", "человеческие отношения", "семья".

Не долог, однако же, был век эйфории, шумных споров, брожения сил, умов. Страх перед будущим, эгоизм, безответственность правящего класса ставили под вопрос полноценные хозяйственно-экономические, политические реформы, грамотный переход от патриархальной жизни к капитализму, промышленной революции. Всё пошло "навыворот, всё навыворот". (Точно, как в судьбе Анны). Увы, в стране не оказалось исторической силы, способной возглавить национальное обновление.

Казалось бы, только-только отважилась Россия подняться с колен после поражения в Крымской войне... и вот уже стоит, "колеблясь над бездной" (Ф.М.Достоевский). За пределами толстовского текста ситуация будет меняться непредсказуемо и опасно. Массовое крестьянское разорение, провал "русского решения вопроса"  на Балканах, теракты, вылившиеся в организованную борьбу с властью... (Честные, трезвые голоса наших духовидцев – Гоголя, Достоевского, Толстого, утверждавших, что государственное переустройство неотъемлемо от нравственности, от "перестройки" человеческой личности, прозвучали всуе). Началась беспрецедентная охота на российских императоров, "хозяев земли русской". (Образно говоря, это не Анна бросилась под поезд, под поезд бросилась Россия).

Вернемся, однако, к нашему роману, к "Анне Карениной". Русские вопросы, проблемы, столь замечательно обозначенные Толстым, были его способом анализа современной ему жизни, того "порядка", который, по словам Николая Левина, "нужно было изменить". Но... не менялось. А несущая "балка" – "проблема сословности"(социальная несправедливость!) – разгоралась на глазах. И сразу же чувствительней становился "дух лжи и обмана". Всё зримей – бездарность, интеллектуальная и духовная пустота правителей...

И ответом Толстого станет "Воскресение", простое и жесткое, как прокламация, в котором фраза случайного персонажа ("перевесить мерзавцев") определит лейтмотив романа. Представители высшего света, бюрократия, чиновничество будут уничтожаться автором, как мелкие насекомые, за алчность, тщеславие, маразм. По апостольски строго спросит с них за  каторжный труд, нищету и невежество народа, с русского же народа – за преступную слепоту, доверчивость, утрату религиозности, веры. Горячим, кровавым будет дыхание толстовского текста.

Ну, а текст нашего романа?.. Он буквально "поразил" в свое время людей, близких автору, "строгостью, даже суровостью тона". И, отнюдь, не случайно, ибо заставлял думать, предостерегал, обращал к совести, взывал к бдительности. И невольно обнажал причины и следствия революционной ситуации в стране. Каким образом? По-разному. Взять, например, тему религиозности, кризиса веры. "Христианская хрупкая внешняя оболочка легко спадает с наших мужиков", – писал один из иерархов Церкви в святейший Синод о вере своей паствы. Свет и интеллигенция верили "по привычке, из приличия и на всякий случай". "Христианство на Руси еще не проповедано", – вынужден был признать К.Леонтьев. Поразительные картины обезбоженности русского человека оставят нам Чехов, Бунин. Но мы почти не обнаружим их на страницах "Анны Карениной". Да,  Константин Левин (о нем сказано было, что это Л.Толстой, но без его гения) мучительно ищет веру и, как-будто, находит ее. Она – в любви, в стремлении к добру, в том, чтобы жить по правде. Однако, логичен вопрос: причем здесь христианство? Ведь левинская вера начисто игнорирует Христа, Церковь! Кажется, Ахматовой приписывается фраза: "Христианство не перепахало народной массы". "Не перепахало" оно и великого писателя, большого мыслителя, историка графа Толстого. Так тема кризиса религиозного сознания нашла в романе – вопреки, быть может, намерению автора – свое зеркальное отражение. Просто в силу того, что автор был гений, одиночка, честный в своих заблуждениях человек.

...Между тем, до гибели России оставались считанные годы. Предчувствие исторического поражения, "легкий трепет страха" витали в воздухе.

...И "как же так получилось с нами – при неизменном стремлении к благу?" Говорят, всякие знания "наперёд" столь же эффективны, как и знания из прошлого с извлечением выгоды из него. А что такое "выгода из прошлого"? Это самопознание, самосбережение и самоспасение.

Первая русская революция (события 17-го года) привела, в конечном счете, ко второй (события 90-х). Её "визитная карточка" - сегодняшняя Россия. И какова она? Можно говорить о достижениях, и, отнюдь, немалых: главное, страна жива и "последнее слово о ней еще не сказано". Но "тлеющих балок" много, слишком много и, едва ли, не все – судьбоносны.

...Честного, публичного разговора по упомянутым выше "балкам" – с выходом на конкретные решения –  не получилось. Да что там "не  получилось ... разговора", когда и глобальный системный кризис, громада накопившихся и нерешаемых проблем не вывели российское общество из летаргии. Людей, зависимо крепостных, готовых терпеть, не поубавилось. Понимание собственнической, эксплуататорской сущности нынешнего устройства так и не дошло до широких масс. Жизненно необходимые реформы похоронила пресловутая стабильность, безответственность за завтрашний день. Эгоизм, корысть, страх не позволили олигархату и его ставленникам озаботиться совестью. Видимость и фикция фарисейство, демагогия и вранье, манипулирование мнением народа... ничто не изменило реальности нашей жизни.

Похоже, толстовский эпиграф – "Мне отмщение и Аз воздам" –  имеет некий исторический посыл. Нынешняя ситуация в России – следствие. в частности, и тех давних нерешенных проблем, что нашли отражение на страницах "Анны Карениной". Вообще, неискупленные проблемы прошлого - подлинный кошмар для настоящего. А искупить их можно, по рецепту доктора Чехова,  "только страданием, только необычайным, непрерывным трудом".

Есть научная гипотеза о свободном течении времени, движении его вперед и назад. "Ядовитейший парадокс" в том, что пройдя за полтора столетия падения и взлёты, оставив за собой Монблан трудов, мы снова оказались в исходной точке: перед неизбежностью капитальнейшего ремонта, радикальных перемен. Перед судьбоносным выбором: правда или ложь, со всеми вытекающими отсюда последствиями. И тут уже о возможных вариантах, привычных "авось" говорить не приходится. Лимит времени, как и чудес, исчерпан.

Между тем, власть "тянет время", уходя от ответа на вопросы: "куда идем?", "что нас ждет?" Зато призывы к единству, патриотизму, духовным скрепам не перестают сотрясать воздух. За этим словословием – желание правящей элиты остаться во власти, как можно дольше. Желание объективно нереальное. (Или мироустройство, действительно, незыблемо и в исторической перспективе от смены элит ничего не меняется?).

P.S. Понятие "Русь",  по мнению специалистов, пришло к нам из Скандинавии и означает "гребец". "Так куда гребём, любезные?"

"Куда же нам плыть?.." - вопрошал гениальный наш поэт. И то был вопрос на все времена.