Сто пятьдесят лет назад был впервые полностью опубликован словарь Даля

Он прославился как словарь именно живого, повседневного языка, на котором говорили в России в середине XIX века. Мы решили посмотреть, насколько сильно с тех пор изменился язык, и сравнили слова из словаря Даля с теми, которые используют люди в поисковых запросах.

От редакции: Евгений Водолазкин - сотрудник Института русской литературы РАН и автор  интересных и неординарных книг - в настоящей статье пытается оправдать постмодернизм, дать ему в целом положительную оценку. Это объясняется не только и не столько сочувствием к постмодернизму - автора собственно постмодернистом назвать нельзя, хотя в постмодернистскую среду, бытующую в современной русской литературе, он, несомненно, входит. Главная же причина, думается, в другом: видя, как постмодернизм осваивает ткань современной культуры, преобразуя её по своему канону, и не обнаруживая причин, по которым ему не удастся освоить её всю (или почти всю), довольно искусительно примыслить себя к числу титульных лиц новой культурной эпохи, ведь в противном случае придётся самоопределиться в виде культурного маргинала, рискуя выпасть из-под внимания истории. Вот и приходится рассматривать постмодернизм под углом исторического оптимизма, ведь нужно же как-то оправдать свой выбор. 

Между тем, несмотря на явную натянутость позитивных интерпретаций рассматриваемых параллелей новой эпохи к Средневековью, раскрытие в данной статье механизмов постмодернисткого мировосприятия представляет собойнесомненную ценность. И то, что мы наблюдаем сегодня очередной виток в движении по спирали, выражающийся в отказе от принципов классической культуры, - ценное наблюдение. Мы расходимся с Е.Водолазкиным, прежде всего, в оценке направления, в котором раскручивается спираль. По нашему мнению она идёт вниз, он же считает, что вверх. Безусловную ценность статьи также составаляет анализ структуры мироощущения, вполощенного в средневековой литературе, произведённый автором на основании древнерусского материала. 

Пять языков, которые могут изменить наш взгляд на мир.

Как человеку, прожившему четверть века на улице Маркса-Энгельса (ныне Ваганьковская), в доме напротив Ленинки и прошедшего через все её залы - от детского до научного – мне было бы, наверное, неприлично игнорировать Год литературы.

Литература, книга – благодатнейшая тема, по  которой сказано много хороших, верных слов многими замечательными людьми – от Гоголя и Чехова до Бродского и Солженицына. Все они единодушны в том, что достойная книга способна влиять на мысль, очищать души, менять человека.

Стоит ли доверять известному речению, что глас народа - это глас божий?

Первая строка Библии: «В начале всего было Cлово», говорит, что мир был создан «Словом».

Сравнение слов из русского и украинского языков

Как в политике легко прийти к профанации христианского языка.
Анализ статьи С.Е. Кургиняна "Враг человечества"

Человек [. . .] текст. Что за многоточие между ними? Дело в том, что я не знаю, какой именно там может быть глагол. Может быть — создал? Набросал? Нарисовал? Или набрал? Связал? Прочитал? Проглядел?

В.В. Путин.

Возможность исчезновения книги под влиянием компьютерных технологий беспокоит культурологов с конца прошлого века. Этому, например, посвящена недавно вышедшая на русском языке и сразу ставшая популярной книга интервью Умберто Эко и Жана-Клода Карьера под характерным заголовком “Не надейтесь избавиться от книг!”. На первый взгляд проблема здесь чисто техническая, связанная с гигиеничностью экранов, дешевизной переносных электронных устройств и возможностью решения проблемы авторского права внутри компьютерных сетей. Но в таком ракурсе речь идет не о книге как таковой, а только о бумажной книге.

Вопрос о материальных носителях текстовой информации мог бы и не быть столь важным, если бы от них не зависело отношение человека к тексту. Вообще говоря, смешно предполагать, что угрозу книжной культуре представляет прогресс в сфере распространения информации, делающий тексты более доступными. Если где-то и таится опасность, то это в мышлении и потребностях потенциального читателя. Поэтому главный вопрос, который ставит развитие культуры отчасти независимо от достижений компьютерной техники и телекоммуникаций, — будет ли нужна книга человеку будущего.