В статье дается общая оценка феномена детства в современной культуре в связи с другими субкультурами и в контексте общей культуры. Высказывается идея, что возрастные субкультуры в культуре постмодернизма приобретают релятивный характер, а их содержание во все большей степени обусловлено не природой человека, а потребностями идеологии, экономики, политики и др. глобальных социальных систем. В этом процессе все большее значение приобретает феномен детства.

Автор даёт очерк американского общества, где место подлинной культуры отвоёвывает (или даже уже отвоевало) потребление. Но, к сожалению, этот процесс происходит повсеместно, в глобальном масштабе, в том числе и в России.

Автор рассматривает культурный сдвиг в результате возникновения глобального информационного пространства сквозь призму диалога культур: привычные контуры диалога культур - отдельных локальных или высокой и низкой культур внутри локальной разрушены; в результате человечество переживает кризис культуры как таковой (Культуры с большой буквы). 

С наступлением цифровой эпохи изменился характер познания.  Может быть, мы теперь знаем меньше, чем следует? 

И останутся от нас одни аватары…

Из диалогов со студентами

Частично публиковалось в журнале «Философия   хозяйства»  2017.  № 2

Интервью редактора сайта Культуролог порталу Кавказский геополитический клуб . 

Беседовала Яна Амелина, секретарь-координатор Кавказского геополитического клуба.

История, сущностные характеристики китча и его место в обществе потребления.

Главы из книги "Технократизм - вектор развития глобализации". Полный текст книги доступен по этой ссылке>>>

Иван Карамазов о Великом Инквизиторе: «На закате дней своих он убеждается ясно, что лишь советы великого страшного духа могли бы хоть сколько-нибудь устроить в сносном порядке малосильных бунтовщиков, “недоделанные пробные существа, созданные в насмешку”. И вот, убедясь в этом, он видит, что надо идти по указанию умного духа, страшного духа смерти и разрушения, а для того принять ложь и обман и вести людей уже сознательно к смерти и разрушению и притом обманывать их всю дорогу, чтоб они как-нибудь не заметили, куда их ведут, для того чтобы хоть в дороге-то жалкие эти слепцы считали себя счастливыми».

(Ф.М. Достоевский «Братья Карамазовы»)

В развитии современного мира некоторые процессы можно определить как базисные. Это - то, что определяет лицо завтрашнего дня и объясняет изменения, происходящие сегодня.

(Выступление  перед студентами политехнического института)

Мы присутствуем при рождении нового дня

или при наступлении новой кромешной ночи.

Н.А. Бердяев

В современной культуре господствует постмодернистский дух. Пагубные веяния насаждаются не «мировым заговором», «мировым правительством» или «враждебными силами», а «по легкомыслию, по шаткости в понятиях, поддавшись некоторым странным “недоконченным” идеям, которые носятся в воздухе» (Ф.М. Достоевский). Идейные мании распространяются и заразны для человеческого духа, также как вирусы для тела. И только духовное, нравственное и интеллектуальное здоровье, то есть метафизический иммунитет личности позволяет самосохраниться в заражённой культурной атмосфере.

...между мирозданием по христианству и мирозданием по постмодернизму при желании можно разглядеть что-то общее. И это — не случайно. Постмодернизм вытеснил и подменил христианство. Он не смог бы это сделать, если бы в чём-то не затрагивал те же струны нашей души...

Подготавливая эту cтатью, вспомнил встречу с ребенком, который считал себя роботом, ходил по ночам в школу для роботов и верил, что сам скоро станет роботом. Родители были в ужасе, поскольку ребенок в движениях и интонациях повторял своих кумиров из мультфильмов. Социальная действительность изменяется: если ребенок в детском саду не просвещен в области «биониклов» и «человеков-пауков» — возникает риск неприятия его группой. Затем — типичная и знакомая многим ситуация, когда подвижный ребенок садится перед телеэкраном с мелькающими кадрами мульт-сериала — он успокаивается. Далее — понимание того факта, что в настоящее время нет просто игрушек, есть «высокотехнологичный продукт», который воздействует на психику ребенка определенным образом… Словом, поводов для углубления в тему достаточно.

Мода как культурно-семиотический и психологический феномен

Автор размышляет, к каким культурным и дискурсивным последствиям приводит переход от рациональной парадигмы cogito ("мыслю") к современной парадигме affirmo ("представляю").

Культурный концепт и его смыслы

При первом взгляде на глобализацию она предстает как усиление взаимосвязей между людьми разных стран, этносов и культур, ведущее к формированию из населения  земного шара единого человечества. Радоваться бы этому! О жизни "без границ и контрибуций" мечтали самые благородные умы. Однако в который раз подтверждается, что реальное осуществление некогда  желанных целей часто проблем порождает больше, чем решает.

Анализ процессов, проходящих в современную нам эпоху, раскрывается как проект глобального изменения человеческого общества и самого человека. Можно увидеть, как разрушаются прежние, традиционные смыслы, и замещаются новыми, имеющими вирусную природу. Исторически эту трансформацию удобно связывать с именем Прометея (это чуть ли не самоназвание данного проекта). 

В статье рассматриваются вопросы специфики русской провинции, поднимаемые отечественными мыслителями и учёными – Н. Бердяевым, Н. Данилевским, Вл. Соловьевым, В. Розановым и др., в центре размышления которых находились проблемы русской духовной жизни в контексте категорий «центр-периферия», «столица-провинция». 

Статья представляет собой очерк образа «идеального города» и его развития в истории. Показано, как меняются цели градостроителей и черты «идеального города» в зависимости от историко-культурного контекста. 

Очерк взглядов Ю.М. Лотмана на семиотику Петербурга

Образы Рая, «золотого века», «доброго старого времени» всегда ассоциировались с жизнью в гармонии с природой. Однако,  как понималась эта гармония в разные эпохи и когда к ностальгическим мечтам о былом стали примешиваться сожаление о неподобающем отношении к природе и чувство вины перед ней?

Автор анализирует участие возможности привязки знаково-символических комплексов к конкретным городам и парадоксы переименования.

Системы ценностей в разных странах неодинаковы. То, что поощряется в одной стране, порицается в другой, и наоборот. Почему, например, у нас почти нет "вестернов" по мотивам собственной истории (их можно было бы назвать "истернами")? Как американцы, так и русские еще сравнительно недавно боролись за освоение новых территорий. Бросок через тысячи километров угрюмой сибирской тайги был не менее тяжелым, чем "героический" переход через Аппалачи. Буйный "ковбойский" нрав Дикого Запада не был чужд и нашим окраинам. Почему же мы, в отличие от американцев, не восхищаемся героями нашего Дикого Востока? Почему оказались столь различными роли, отведенные процессу колонизации в русской и американской культурах? Ответ на эти вопросы можно получить, обратившись к истокам формирования национальных традиций.